– Допускаешь ли ты, что в один прекрасный день поселишься там?
– Ты шутишь? – с неподдельным возмущением воскликнула Мелисент. – Я никогда не сделала бы это имение своим домом. Оно едва пригодно для жилья. А мне оставили прекрасный особняк, где можно остановиться, когда я выезжаю из Лондона. Он великолепно подходит для летних приемов и намного лучше любого места, которое можешь обеспечить ты.
– Понятно. – Джонас переместил вес своего тела на пятки, чтобы взглянуть на особу, за превращением которой в немыслимую красавицу, как ему раньше казалось, он наблюдал.
– Следующим преимуществом являюсь, разумеется, я, – с соблазнительной улыбкой на лице продолжала Мелисент.
– Ты?
– Да, – немного грустно подтвердила Мелисент. – Любой мужчина счастлив получить меня в жены. Тебе будут завидовать все мужчины Лондона.
– И Хардли? Разве тебя не волнует, что он тебя боготворит? Что ты – единственная женщина, на которой он хочет жениться?
– Фи! – пренебрежительно махнула рукой Мелисент. – Он преодолеет свою безрассудную страсть ко мне. Все преодолевают.
– Но он обожает тебя. Он с детства преклоняется перед тобой. Он ни о чем больше не говорит, только о том, что ты станешь его женой. Он…
– Он – грубиян! Он не жениться на мне хочет. Хочет превратить меня в свою собственность. Он хочет диктовать мне, что и как делать, и заставлять меня вскакивать всякий раз, когда он отдает приказ.
Мелисент вновь принялась нервно расхаживать взад и вперед.
– У него властный характер, он не допускает никаких возражений. И, как только принял решение, отказывается даже просто выслушать другое мнение.
– Другими словами, он не позволяет тебе каждый раз поступать по-своему, – подытожил Джонас.
– Он – беспощадный! Он – своевольный! Он совершенно невыносим и не подходит мне!
– А я?
– Ты гораздо дружелюбнее, – смягчилась Мелисент, и на лице пропало напряжение. – И всегда был таким. Я всегда находила общий язык с тобой.
– Ты хочешь сказать, что всегда обводила меня вокруг пальца?
– Я не это хотела сказать, – топнула она ногой, – и тебе это известно.
– А какую выгоду получила бы ты, если бы мы поженились, Мелисент?
– Мне не нравится, когда ты разговариваешь таким тоном. Ты говоришь так, будто я тебя чем-то расстроила.
Ее надутые пухлые губы и печальные глаза являлись частью искусного спектакля, который она отрепетировала до совершенства.
– Ладно, – спокойно согласился Джонас. – Какая выгода тебе от нашего брака?
– Мне удастся избежать свадьбы с тираном.
– Как знать. Возможно, я превращусь в такого же тирана, как Хардли.
– Э нет! – резко покачала головой Мелисент, и из прически высыпались несколько золотистых локонов, закрепленных шпильками. – Ты гораздо более приятный человек, чем Хардли, с тобой можно прийти к согласию. Хардли же очень упрям. Он предъявляет к жене очень высокие требования, поэтому ни одна женщина не в состоянии им соответствовать. Ни одна!