– Юбки тоже снимать? – спросила Джулиана, откладывая корсет в сторону.
– И нижнюю юбку, и все, что под ней.
– Мне приходится надевать под нее хотя бы маленький турнюр, иначе одежда будет висеть мешком. – Джулиана расстегнула крючки, распустила завязки на талии и откинула юбку. Развязала нижнюю юбку и, когда она вместе с турнюром упала на пол, перешагнула через них.
Теперь на ней почти ничего не было, за исключением комбинации с панталонами, чулок и туфель на низком каблуке. Она потянулась к застежке на комбинации.
– И это снять?
Эллиот неожиданно вспомнил, как еще совсем зеленым юнцом, возвращался в Индию после короткой отлучки. Корабль сделал остановку в Марселе, и он вместе с сослуживцами, сойдя на берег, отправился в кабаре. Там на сцене лихо отплясывали молодые дамы в совершенном неглиже, выкрикивая время от времени: «Что нам еще с себя скинуть, месье?»
В мимолетном видении вульгарной греховности эротики не было ни на гран в отличие от Джулианы, стоявшей перед ним в одной комбинации и стыдливо спросившей: «И это снять?»
– Только чулки и туфли, – сказал Эллиот. На него вдруг сошли мир и покой. Это, правда, не относилось к его фаллосу, который возбужденно торчал, как майское дерево. Кстати, а что это дерево символизирует?
– Ах да. – Джулиана скинула рабочие туфли и стянула с себя чулки.
– Этого достаточно. Иди ко мне.
Она нерешительно направилась в его сторону. Сделала один шаг, другой, третий…
Эллиот потянулся к ней, обнял за талию, привлек к себе.
Промокнув, Джулиана даже не пискнула. Наоборот, засмеялась.
Ее смех дорогого стоил. То, что она смеялась рядом с ним, было несравненно лучше, если бы она молча принимала его ласки.
Эллиот затащил ее в ванну, посадил на себя – член торчал все так же упрямо – и замкнул объятия.
Джулиана прильнула к нему и решила, что мокрый Эллиот представляет собой роскошное зрелище. От воды у него слиплись ресницы, а волосы стали цвета темного золота. Из-под ресниц на нее смотрели ясные серые, почти серебристые глаза. Ее бросило в жар даже в остывающей ванне.
Брызги покрывали его плечи, вода копилась в ямке у основания горла, стекала вдоль линий татуировки. Волосы на груди влажно курчавились, из золотых превратившись в черные.
Большие руки прошлись по мокрой комбинации. Он погладил Джулиану по спине, подержал за талию, потом руки поднялись к груди. У него были утомленные от бессонницы глаза, но прикосновения оставались уверенными и сильными.
Эллиот взял ее лицо в ладони и слегка закинул ей голову назад. Он поцеловал Джулиану, снимая языком капли воды с губ.