Ее платье превратится в лохмотья, Чаннан укоризненно покачает головой. Но Джулиане было все равно. Она сама порвет платье в клочья, чтобы больше никогда не видеть его. Чтобы больше ничто не напоминало ей о том моменте в столовой, когда ее красавец муж вдруг испытал такой приступ ужаса, что сбежал от нее.
– Эллиот! – Она задохнулась.
Он поднял на нее глаза. Его лицо было таким суровым, что у нее оборвалось сердце.
Джулиана испугалась, что он опять убежит от нее. Но Эллиот только оперся на перила и повесил голову.
– Джулиана, я не могу.
В его словах было столько отчаяния! Она сделала последний шаг и, оказавшись вплотную к нему, взяла его за запястье.
– Ты сможешь. Я помогу тебе.
– Ты ведь видела, что я натворил. Я делал это и раньше. Я делаю людям больно. Невинным людям! И не могу остановиться.
– Сможешь, я знаю. – Она погладила его по руке. – Сможешь. Со временем. Кто-нибудь серьезно пострадал от твоих припадков?
Эллиот отвернулся и на миг закрыл глаза.
– Нет, но я был близок к этому. Видела, что я сегодня сделал с Махиндаром?
– Но ты всегда останавливался сам. Что-то внутри подсказывает тебе, что существует граница, которую нельзя переходить.
– Я останавливаюсь, потому что кто-то, например Махиндар, удерживает меня. Или ты.
Джулиана покачала головой.
– Глупости! Ни Махиндар, ни я – мы не сможем удержать тебя, если ты сам этого не захочешь. Мы не справимся с тобой. Ты сильный, сильнее любого мужчины. И если останавливаешься, значит, можешь сам контролировать себя.
Он снова глянул на нее. Его глаза горели гневом.
– А что, если я не приду в себя вовремя? Господи, вдруг мне под руку попадется Прити? Я ведь обожаю ее. Она… Она луч света, который вывел меня из темноты. В конце концов, благодаря ей я поднялся на ноги после побега. Я хочу заботиться о ней. Хочу заботиться о тебе. – Эллиот выпустил перила из рук и костяшками пальцев провел по ее горлу. – А вдруг я нападу на тебя?
– Ничего мне не сделается, – откликнулась Джулиана. – Я не фарфоровая кукла. Моя мать пренебрежительно относилась ко мне, потому что я была крепким ребенком. Леди вроде бы означает хрупкость и слабость, но это же вздор. Я не сумела бы ничего добиться, если бы была хрупкой и слабой.
Она думала, что Эллиот улыбнется, но глаза у него оставались мрачными.
– Не такая ты крепкая, как говоришь, девочка. – Он провел кончиками пальцев вверх и вниз по ее шее и опять покачал головой. – Если я сделаю тебе больно, это меня убьет.
– О чем ты думал? Когда накинулся на Махиндара, о чем ты думал?
– А как он вообще оказался в столовой?