– Только если вам это удалось. Удалось?
– Нет. Я его не нашла. В следующий раз я увидела его только сегодня в той комнате. Мертвым.
– Вы не видели его перед этим живым?
– Не видела.
– Разве вам не пришло в голову убедиться, что ваши подозрения справедливы? Ведь есть простой способ.
– Ой. – Она смутилась. – Я забыла об этом упомянуть. Конечно. Я сама съездила в Бронкс, туда, где по просьбе клиента прослушивалась линия. Там действительно проживал некий Алан Сэмюэлс, но это был совсем другой человек.
– Вы рассказали настоящему Сэмюэлсу о вашем… невольном вторжении в его частную жизнь?
– Нет. Я понимаю, что должна была, но не рассказала. Меня это дело крайне утомило и расстроило.
– Вы навели справки о том, кто такой этот Алан Сэмюэлс? Чем он занимается, каково его положение в обществе, круг интересов?
– Нет. Какой в этом смысл?
– По какому адресу он проживает?
– Я не… – Дол Боннер колебалась. – Разве это важно?
Вульф опять нахмурился:
– Бросьте, мисс Боннер. Или вы забыли, что существует такая вещь, как телефонный справочник?
Она слегка порозовела.
– Просто мне показалось, что это несущественно. Борчард-авеню, дом номер две тысячи девятьсот семьдесят, Бронкс.
Вульф обратился ко мне:
– Арчи, позвони мистеру Коэну. Дай ему имя и адрес и скажи, что мы бы хотели узнать об этом человеке все, что возможно. В течение часа, пожалуйста.
Я поднялся и направился к телефону. Номер «Газетт» был одним из тех, которые я знал наизусть. Перед тем как снять трубку, я предложил собравшимся продолжать беседу, поскольку привык звонить в любых условиях, но они сохраняли вежливое молчание.
В столь поздний час меня соединили с Нью-Йорком уже через двадцать секунд, Лон ответил. Я изложил ему нашу просьбу, однако потребовалось целых две минуты, чтобы избавиться от него. Он жаждал получить эксклюзивное интервью. Как вышло, что нас засунули в кутузку? И каким узлом я завязал галстук на шее Донахью? Пришлось отбросить церемонии и повесить трубку.
Когда я вернулся к своему стулу, Вульф пригласил коллег задавать вопросы мисс Боннер, если таковые у кого-то имеются.
Вопросов ни у кого не нашлось.
– Думаю, – подвел черту Вульф, – лучшей благодарностью за чистосердечный рассказ мисс Боннер станет ответная искренность. Мистер Айд? Мистер Амзель? Мистер Керр?
Айд пощипывал кожу над кадыком. Амзель, по-прежнему опираясь сложенными руками о спинку стула, не сводил с Вульфа глаз. Джей Керр издал какой-то звук, но оказалось, что это всего лишь отрыжка.
– Я вполне понимаю, – продолжал Вульф, – что профессия и опыт выработали в вас привычку к осторожности, но надеюсь, что вы не делаете из нее фетиш. Как упомянула мисс Боннер, убитого узнали все. Из этого следует, что вы не только были с ним знакомы, но и встречались при обстоятельствах, которые заставляют вас скрывать это знакомство – из опасения или стыда. Как сказала мисс Боннер, все, что вы поведали полиции, можно смело повторить и здесь, если только у вас нет особых причин опасаться…