– Вы посулите ему деньги, сэр, – с легкой улыбкой ответила миссис Леконт, – предложите, но не дадите ни фартинга. Вы приманите его обещанием наживы – и посмеетесь над ним. Мистер Ноэль, как приятно видеть, что вы вновь повеселели! Мы дадим это объявление в газету, это сущие гроши. У вас немного дрожит рука – хотите, я напишу текст за вас? Точнее: я просто буду держать перо.
Не дожидаясь ответа, она прошла в другую часть гостиной и вернулась с бумагой, пером и чернилами. Пристроив на колени толстый том промокательной бумаги, она положила поверх него чистый лист и приготовилась к работе с самым смиренным и кротким видом.
– Мне писать под вашу диктовку, сэр? Или набросать черновик, который вы потом исправите? Давайте я кое-что запишу вчерне. Можно еще раз взглянуть на письмо? Так, объявление в «Таймс»… «Неизвестному другу»… Какую сумму вознаграждения мне назвать, сэр?
– Пропустите цифры, про деньги решаю я сам, – с неожиданным раздражением ответил Ноэль Ванстоун.
– Конечно, сэр. Выбирая сумму, не забывайте, что выплачивать ее вы все равно не станете.
– Не учите меня! Не надо мне диктовать! Тут я хозяин, Леконт!
– Безусловно, вы хозяин, сэр.
– Прежде все решал мой отец. А теперь я! Я не хуже, чем мой отец!
Леконт молча поклонилась.
– Пусть служанка отнесет объявление в газету, как только я закончу. Понятно, Леконт? Пришлите служанку.
Миссис Леконт поклонилась и вышла. Она по опыту знала, когда направлять хозяина в нужную сторону, а когда надо предоставить ему свободу. Слабые натуры любят чувствовать себя самостоятельными и решительными, особенно в пустяках.
– Леконт! Вернитесь! – крикнул Ноэль Ванстоун, когда она уже была в коридоре.
Она безропотно вернулась.
– Вы ведь не обиделись на меня, правда ведь? – встревоженно поинтересовался мужчина.
– Конечно нет, сэр. Вы ведь хозяин, вам решать.
– Добрая душа! Вашу руку! – он галантно поцеловал руку управляющей и улыбнулся. – Леконт, вам цены нет!
– Благодарю вас, сэр, – она сделала книксен и вышла из комнаты.
«Если бы в этой обезьяней голове была хоть капля мозгов, из него вышел бы настоящий мерзавец», – подумала она.
Оставшись один, Ноэль Ванстоун стал сочинять объявление. Ему досталось отцовское состояние, но не характер и скорый ум Майкла Ванстоуна. По сути дела, он не знал, что делать с деньгами, что такое много и мало, а жадность и вовсе путала мысли. Теперь он терзался пустыми сомнениями: если предложить много, вдруг вымогатель доберется до него и заставит заплатить? Ему казалось, что миссис Леконт поспешила с советом, и объявление можно поместить в газете попозже, скажем, обдумать текст после обеда. Он отложил письменные принадлежности, поплотнее запахнулся в отцовский шлафрок и принял вид человека, погруженного в серьезные раздумья. Прошла четверть часа, затем полчаса… но колокольчик не звенел, хозяин не вызывал служанку с поручением отнести текст в газету.