– Чертов Коровяк спустил своего пса, – крикнул волк, что вез меня. – Держите девчонку!
Волки сгрудились вокруг вожака, стараясь закрыть меня своими спинами. Я, честно говоря, была не против – так теплее, да и пыль в глаза не летит. Что было сил я вцепилась в загривок волка, тот дрожал. Ветер, он будто бы именно меня искал, – так я тогда подумала. Будто хотел содрать с меня кожу. Ну, или по крайней мере, платье. Он без жалости хлестал зверей по мордам, и те, скуля и припадая к земле, наконец, расступились.
Холодный ветер подхватил и понес меня, будто листок. Было очень зябко и противно – что уж говорить о больной ноге без ботинка. Оскалившись, волки глядели вслед со злостью. Их план, каким бы он ни был, сорвался. Ветер поднял меня над деревьями, и под ногами оказалось бескрайнее зеленое море, колыхающееся и волнующееся. Его неровным кольцом опоясывали горы и холмы – то повыше, то пониже. И наконец далеко впереди я увидела огромную скалистую гору с вершиной в облаках.
– С возвращением, дорогая, – пропел ветер – слова вошли мне в одно ухо, обожгли голову изнутри и вышли из другого. – Вон куда тебя занесло! Эти дурни не обижали тебя?
Честно говоря, я так замерзла, что даже из вежливости не смогла бы ответить. Меня била дрожь, студеный воздух забрался повсюду – под платье, в ботинок, за щеки и даже внутрь меня самой. Если дом моего отца – это место, где так же холодно, то большое спасибо. Волки куда приятнее. Хотя у них и нечего есть.
«Ветер в голове – ноги над землей» – вспомнилось мне. Кажется, так говорят о тех, кто много мечтает, да мало делает. Зависая в воздухе, много ли наработаешь? И правда. Посмотрите на меня – беспомощная и замерзшая, руки-ноги болтаются, даже язык обледенел.
Вскоре стала видна лента реки, что красиво изгибалась и петляла между группами деревьев. По ее берегам лес сильно редел. А потом я увидела мост и наконец на холме – невысокий замок из темного старого камня, с единственной небольшой башенкой, похожий скорее на груду камней, чем на жилище.
– Твой отец скоро вернется. Разберется с волками, и делу конец, – прошипел ветер мне в ухо, и я поморщилась – до того это было неприятно и даже больно. – Дикари, мошенники и разбойники!
«Никакие они не мошенники,» – хотела крикнуть я, да закашлялась, даже зубы заломило.
Мы уже спустились так низко, что стало видно, как по верху башню замка опоясывает каменный балкон. Двери в комнату были приоткрыты. Ветер швырнул меня внутрь с такой силой, что стекла зазвенели, а шторы взметнулись под потолок. Я закашлялась – в нос резко пахнуло плесенью и чем-то застарелым. Покатилась по ковру, поднимая пыль, и почти уткнулась носом в камин, едва не расшибив лоб.