Я смотрел на этих паломников из Подмосковья, не пропустивших после войны ни одной весны, чтобы не навестить своего с т а р ш о г о, и думал: какая завидная щедрость сердец!
Признаться, я раньше не догадывался о массовом паломничестве и на самые дальние поля отгремевших сражений, которые с годами превратились в святые места для тысяч людей. Только бы не ослабевали в непогодь — в душевное ненастье — ванты людской памяти, только бы бесценная связь поколений не терялась, даже временно, в житейской вечной суете!
Полдня ходили мы вокруг Сарата-Галбены. Жора Айрапетов показал нам балку, по которой шел вслед за блуждающими немцами, чтобы установить связь с полком Мехтиева.
Но, кроме того, что за всю войну он не видел столько немецких трупов, как в ней, Жора, пожалуй, больше ничего не мог сказать. Местные жители: директор школы и председатель профкома колхоза — охотно возили нас по окрестностям села, желая показать его с лучшей стороны, но тоже мало что могли поведать о том побоище — они тогда были слишком юны, чтобы теперь помочь нам сориентироваться на местности: откуда двигались колонны противника, где оборонялись наши батальоны. Эх, нет самого Мехтиева… Где же высота двести девять и девять — Голгофа его полка?.. Вот она! Не бросается нынче в глаза, потому что село вплотную приблизилось к ней и даже пытается овладеть ею, выдвинув вперед, в разведку, совсем новенькие домики. Мы постояли, не спеша оценивая тактические выгоды окрестной местности: было все-таки непонятно, почему разбитые дивизии Фриснера продолжали здесь лезть напролом, не пытаясь глубоко обойти Сарата-Галбену, когда наметился прорыв западнее двести девятой высоты? Наверное, группой армий «Южная Украина» командовал уже не генерал-полковник Фриснер, а сам фельдмаршал Страх…
Мы возвращались в Кишинев на закате солнца. Бетонные столбики — опоры для будущих виноградных лоз — стояли сейчас голые и чем-то напоминали противотанковые заграждения. Весело поигрывали солнечные блики на лобовом стекле автомобиля, и теперь попутный ветерок доносил из Сарата-Галбены, из Котовска боевые мелодии тех далеких лет. В этой степи была третий раз окружена небезызвестная 6-я немецкая армия, которую неотступно преследовали страшные призраки Сталинграда. И то, что выпало на долю рядовому стрелковому полку, занявшему оборону в ничем не приметном месте, которое через несколько часов оказалось огненным швом стратегического кольца, — это всего-навсего лишь эпизод огромной Ясско-Кишиневской битвы, но он, этот эпизод, венчает битву. История еще расставит все по своему ранжиру: у нее завидное преимущество — недосягаемая для нашего поколения высота времени, откуда четко видна вся череда сражений. Однако история не простит нам и малых белых пятен в ратной летописи двадцатого столетия. Благо, что вантовые мосты народной памяти накрепко и напрямую соединяют берега сороковых годов с берегами восьмидесятых, девяностых…