– Не плачьте, теть Надь, – Ульяна бросилась её утешать. – Не вернёшь уже ничего…
– Да это я так, вспомнила, будто живую её увидела… Тоска нахлынула. Знаешь, ты не подумай чего, но кажется мне, что Гришку твоего она любила, так и не смогла забыть, потому и маялась. А он гордый: сказал, как отрезал. Вычеркнул её из жизни, и всё, нет человека. Умерла она для него в тот день, а потом и в самом деле умерла. И за Диму не хотела выходить, тянула до последнего, не любила его. Но когда ваша свадьба была назначена, поняла, что всё, потерян Гриша для неё навсегда. От отчаяния замуж решила выйти, мол, стерпится – слюбится. Или назло. Гришке твоему назло. Про него не скажу, не знаю, любил он Галю или нет. Что там у них вышло, что так его отвратило? Поэтому осуждать не буду. И ты, Уля, тоже не виновата, на тебя у меня ни зла, ни обиды нет. Сама мучаешься. Тебе-то, Господи, за что?
– Люблю я его, теть Надь. Сильно люблю.
– Что ж, счастья тебе, как говорится.
– Спасибо, – Ульяна встала, – если что-то нужно, скажите, я помогу.
– Тебе спасибо, деточка! Встану скоро, сама понемногу шевелиться начну.
Ульяна вышла на улицу, притворив за собой дверь. Любила, значит, надеялась. Знала она Галкин характер, одними надеждами жить не в её правилах. Домогалась, небось, пока никто не видит, стерва.
Былая неприязнь снова вышла на поверхность, заставив Ульяну задохнуться от возмущения. И что за бабы такие бывают, липучие, как смола. Их в дверь, они в окно! Никому покоя от них нет. Прости, Господи, что скажешь, но с того света и то достать умудряются! Правду говорили, ведьма, чистая ведьма! Хоть иди и кол осиновый в грудь вбивай.
В понедельник бюллетень закончился, и Гриша вышел на работу. Приходил вовремя, повеселел немного. Вечерами тепло стало, и они с Ульяной по деревне прогуливались.
Как-то Ульяна решила к Светке зайти. Светка мальчика родила, Ульяна давно зайти собиралась, да всё настроения не было. Теперь же купила ребёнку игрушку, торт к чаю, и пошла.
Светка встретила её приветливо, обняла, расцеловала.
– Ну, подруга, проходи! Совсем меня забыла, не заходишь, не интересуешься…
– Прости, закрутилась. То то, то это…
– Да, ладно, – Светка махнула рукой, – я не обижаюсь, у самой забот полон рот. Кручусь, как белка в колесе.
– А Витька где?
– Работает. Сверхурочно. Ему теперь зарабатывать надо хорошо. Пополнение у нас, видишь!
Ульяна подошла к кроватке, где лежал спеленатый младенец. Вздохнула. Скоро и она могла бы такого нянчить, да видно, не судьба.
– Как назвали?
– Не придумали пока. Ссоримся из-за этого. Я Ярославом хочу, а Витька Борей, в честь деда.