— Так, револьверы, шляпа, сапоги со шпорами, кинжал… Что еще взять?
Рэтт Батлер поднял тяжелую бутыль с виски, быстро выдернул пробку и налил себе половину стакана.
«Ведь мне нравится совсем другая жизнь, к черту всех их, к черту всех жителей Чарльстона и их скучные разговоры, балы, к черту всех этих недоступных чопорных девиц, которые мечтают только о том, чтобы как можно скорее выйти замуж.
Я хочу свежего ветра, жаркого солнца, я хочу мчаться, подстегивая лошадь, все быстрее и быстрее, как можно дальше от Чарльстона».
Рэтт Батлер пересчитал деньги, выигранные накануне у старого Паркинсона, и самодовольно ухмыльнулся:
«Ну что ж, вчера удача была со мной, сегодня тоже. Возможно, она будет со мной всегда, так что — в путь».
— В путь! В путь! — выкрикнул он, выходя на крыльцо и подставляя голову горячим лучам солнца.
Высоко в небе висел ястреб. Он делал один медленный круг за другим, и Рэтт долго следил за полетом этой сильной птицы, за взмахами ее крыльев.
Казалось, ястреб висит прямо над Рэттом Батлером.
«Ведь я такой же, как эта птица, такой же ненасытный к жизни, такой же хищный, стремительный. Да, я тоже должен парить, а не прозябать в этом проклятом Чарльстоне».
— Я — ястреб! — выкрикнул в небо Рэтт Батлер и положил руку на рукоятку револьвера.
День выдался на редкость знойным. Особенно жарко стало в полдень, когда солнечные лучи начали падать отвесно на дорогу.
Ехать было очень трудно.
В довершение всего, Рэтт Батлер, который выехал из дому с головной болью, с каждым часом чувствовал себя все хуже и хуже.
Время от времени он доставал из кармана тяжелые золотые часы, выигранные у мистера Паркинсона, открывал крышку и смотрел на белый эмалевый циферблат. Стрелки, казалось, замерли на месте и совершенно не хотели двигаться вперед.
— Чертовщина какая-то, — сказал Рэтт, вытирая вспотевшее лицо.
Он поднял голову и посмотрел на ярко-золотой солнечный диск. Лучи солнца били ему прямо в лицо. Он недовольно зажмурился и надвинул шляпу на самые глаза.
Но несмотря на изнурительную жару, у младшего Батлера дважды повторился приступ сильнейшего озноба, который сменялся приступами жажды. Эти приступы сопровождались судорогами.
И Рэтт Батлер никак не мог понять причину своего недомогания.
«Наверное это из-за того, что я почти всю ночь не спал. А потом эта чертова дуэль, этот разговор с отцом. Вообще…»
Ему казалось, что все, с кем он встречался в последнее время, решили извести его.
Он сделал бы привал задолго до наступления ночи, но остановиться было негде.
Первую половину дня дорога шла по густо населенным местам, где было расположено много плантаций и встречались поместья.