И все эти подробности тревожным колокольным набатом били капитана по вискам, укрепляя страшное подозрение, что он совершил огромную ошибку, несколько минут назад отдав своему ординарцу приказ прекратить поиски магистра.
А ведь в тот момент Брант был абсолютно уверен, что сумеет донести до принцессы простую мысль: если Аглесса не хочет разрушить матримониальные планы матери, касающиеся её высочества и герцога, то лучше ей выдать беглого мага. Ну, а если и заартачится, тоже беда невелика: достаточно задержать его жену, и старичок сам прибежит как миленький. Всё ведь зависит от того, какие слухи пойдут по городу, а пускать нужную дезинформацию Брант умел лучше многих коллег из соседних стран.
– Ваша светлость… – Леди чуть присела в лёгком «дамском» полупоклоне, строго соответствовавшем местному этикету. – Разрешите представиться, миледи Катренна ле Олански Таришаль.
– Герцог Дорданд Агранат Анримский, – в голосе Эртрайта поневоле скользнула благосклонная нотка, эта женщина абсолютно изменилась, когда на её губах появилась чуть лукавая и одновременно открыто-ласковая улыбка.
Она держалась на губах миледи всего миг, оставив после себя впечатление скользнувшего по залу солнечного лучика, тёплого и доверчивого, и Эртрайт ощутил искреннее сожаление, когда этот лучик погас.
– О чём вы желали спросить? – Крайне редко у ученика магистра просыпалось в душе интуитивное доверие к впервые встреченному человеку, но уж когда оно появлялось, Райт мог больше не беспокоиться и не следить за своими словами. Живший внутри него таинственный субъект был на порядок мудрее и проницательнее самого Эртрайта.
И любого самого проницательного сыщика.
– Мой муж… Гизелиус Таришаль служит при вашей светлости лекарем. Я совершенно случайно узнала, что он прибыл на воды вместе с вами… – Леди поясняла подоплёку своей просьбы так досконально и нерешительно, что Райту почему-то стало страшно неудобно за неё и захотелось как-то помочь… прекратить это мучительно-подробное объяснение, но даже за все сокровища мира он не смог бы объяснить ей суть ночного происшествия.
Потому что не мог решиться доставить ей огорчение неприглядными подробностями пленения учителя.
– А разве не ваши люди выкрали сегодня ночью метра из подвала? – резковато спросил Брант, желая увидеть реакцию леди на почти открытое обвинение.
И в тот же миг едва ли не впервые в жизни почувствовал себя дураком и негодяем одновременно.
Ресницы Тренны на миг широко распахнулись и сразу же в отчаянии смежились, словно крылья бросившегося с обрыва лебедя, обнаружившего гибель подруги. Губы леди дрогнули, искривились и застыли, не позволив вырваться наружу даже отзвуку той боли, что заставила женщину пошатнуться как от удара.