- Как съездили?
- Съездили? А, хорошо…
- И что ты об этом думаешь?
- Катя, о чём? Я не понимаю, куда мы ездили, зачем и почему! Мы бродили вокруг здоровенной стены, потом запускали самолетики. Всё! Меня держат за дурака! Никто ничего не говорит! Я не обидчивый, но в этой ситуации мне обидно.
- Иван ничего не объяснил?
- Нет! Сказал только, что вечером покажет кино, которое он снял и что-то расскажет.
- Ну, тогда вечером ты всё и узнаешь.
- А ты не хочешь мне ничего рассказать?
- Хочу, но не могу. Пойми, это не моя тайна. Если Иван посчитает возможным, то он тебе всё объяснит, а если нет, то ты ничего не узнаешь. И от меня тоже ты не узнаешь, даже в первую очередь! Причем, пойми, это делается из благих намерений. Только в твоих интересах. Я считаю, что он поступает с тобой благородно и испытывает к тебе большое уважение. А я – любовь.
- В моих интересах? Как это?
- Так. Ведь «меньше знаешь, крепче спишь», не правда ли?
- Хм…, наверное…
Я постепенно стал понимать, что она имела ввиду. Действительно, если то, что затевают они опасно и несет в себе тяжкие последствия, то если я не буду участвовать в мероприятии, то мне лучше не знать ничего. Для меня незнание – это благо. Поэтому Катя не хочет мне ничего говорить, жалея меня. Во мне вдруг проснулось какое-то острое чувство нежности к сидящему передо мной прекрасному внешне и святому внутренне, по-настоящему полюбившему меня созданию. Я почувствовал сильное влечение к ней, непреодолимое желание обнять, почувствовать своей кожей ее нежную уже загорелую кожу, теплую и немного влажную. Прикоснуться к ее просоленным густым волосам. Грудью ощутить её упругую небольшую грудь. Языком дотронуться до ее языка. Видимо, Катя почувствовала мои желания. Наши взгляды встретились и, как говорят, между нами проскочила искра. Мы одновременно, не сговариваясь встали и обнявшись, пошли в дом.
Боже! Иногда я понимаю, что язык нам дан только для выражения общих, ничего не значащих действий, иногда мыслей, математических расчетов, но он совершенно не предназначен для объяснения настоящих, глубоких чувств и тонких ощущений. Впрочем, не только тонких ощущений, им невозможно объяснить и каскад взрывов любви, ковровых бомбардировок совокупления с обожаемым человеком, ядерного гриба любви. Я не могу описать то, что я чувствовал в доме рядом с Катей. У меня нет слов, нет дара точно описать моё состояние.
Как-то давно я в очень-очень желтой прессе прочитал некую теорию о жизни. В статье говорилось, что раньше мы были бестелесные духовные создания, которые летали себе, как бабочки и делали всякое добро. Но мы были лишены всех чувств, а нам чужды были все краски мира. Потом кто-то очень умный создал тела и совместил их с нашими душами. А сделал он это лишь для того, чтобы мы смогли насладиться физической жизнью, могли почувствовать прикосновения любящих, аромат моря, цветов, тела, красоту женщины и ей совершенство, услышать божественную мелодию, почувствовать вкус мёда. Все пять чувств были даны нам, дарованы, но временно и ненадолго. Расплата за это чудо – смерть – возврат в прежнее состояние бестелесного прозябания.