Короче… убежище вычислили, поставили засаду, но маг в нём больше не появлялся.
Чтобы обезопасить себя, он создал множество дверей и каждый раз появлялся в разных частях нашего мира. Больше всего ему нравился Ремвид: наши страны издревле воюют, ловить мага в Ремвиде — себе дороже.
Юный маг затих.
— Что дальше‑то было? — спросила я.
— А это, собственно, всё, — заявил Креатин, но я сдаваться не собиралась.
— Погоди. Он сотворил множество дверей. Здесь, в вашем мире, расположить дверь можно где угодно, но в моём всё несколько… — я осеклась. А ведь действительно… в моём мире тоже полно места. Он мог построить себе избушку в дремучей тайге, сделать тысячу дверей и сновать туда — сюда хоть до посинения. Но ведь я пришла в этот мир через дверь в городской квартире…
Выслушав мои соображения, Креатин сказал:
— Вначале он действительно жил в какой‑то глуши. После перебрался поближе к людям. Он немного не в себе был, понимаешь?
— Я понимаю, что понятие «не в себе» очень расплывчато, «степень маразма» бывает разной. И вообще… как говорил чеширский кот, все мы немного не в своём уме.
Креатин махнул рукой, пробормотал — мол, не знаю никакого кота, однако быстро смягчился:
— Когда двести лет сидишь в глуши, это какая «степень маразма»?
Ага… мы подбираемся к ответу на ещё один вопрос.
— Он не смог улучшить этот замок, — сказал Креатин. — И попытался просто жить. Перебрался поближе к людям, начал изучать ваш мир, путешествовать. Под конец жизни, а умер он примерно полвека назад, совсем расшалился. Это узнали благодаря одному человеку… из твоего мира.
Человек купил замок, сам врезал в дверь, ну а потом, когда начал пробовать все комплекты ключей… Сама понимаешь. Человек вернулся в лавку, где продали замок, стал вынюхивать. Как выяснилось, в этой лавке периодически появлялся старичок, который покупал замки, а через несколько дней возвращал, под разными предлогами.
Кстати, тот замок был настроен на дверь в одном из чуланов дворца магов Горанга… вот так м… маги и узнали. Думаю, этот проход был изощрённой шуткой старика.
К тому моменту, двери установленные двести лет назад — исчезли. Новые тоже постепенно начали исчезать. Говорят, дело в том, что люди вашего мира порой меняют замки.
— И сами двери тоже меняют, — грустно усмехнулась я, вспомнив стальную красавицу, сменившую мою старенькую, обшитую дерматином дверцу. — Именно поэтому дверей становится меньше?
— Да. Но в Ремвиде ещё и архиепископ постарался.
— Погоди… Ты говоришь так, будто в Горанге…
— Конечно. В Горанге есть двери. Но их тоже мало.