— Настюха! Сколько лет! Сколько зим!
Голос я узнала сразу, похолодела. На несколько секунд пожалела, что я ненастоящая колдунья — была б настоящей, смогла бы провалиться под землю, или просто исчезнуть. Вместо этого пришлось натянуть на лицо улыбку и ответить:
— Привет, Вася. Как поживаешь?
— Лучше всех! — Он просто светился радостью, плевался ей, как бенгальский огонь искрами. — Скучаешь по мне?
Конечно… Я скучаю по всем бывшим парням. Каждый день о них думаю…
На самом деле, Вася был не просто «бывшим», а самым ярким и очаровательным парнем на курсе. Я влюбилась по уши, как только увидела. Мечтала о нём, в порыве страсти даже стихотворение какое‑то написала. Но о чувствах своих, конечно, молчала. Боялась и стеснялась до чёртиков. Потом случайно столкнулась с ним во дворе прабабушкиного дома, оказалось, живёт по соседству. На этой почве мы и подружились.
Он начал ухаживать. Небрежно, нехотя… А я всё равно была счастлива. Роман продлился два месяца, разбитое сердце болело год. Вася разорвал отношения очень некрасиво, на глазах у всех. Потом рассказывал друзьям о моих сексуальных пристрастиях и умениях. Громко рассказывал, сама слышала. Я даже из института уйти хотела, но одумалась… чтоб вылететь на следующий год.
— Кстати, ты плохо выглядишь, Настюха. Голодаешь? Родители как? Не простили?
Ещё одной отличительной чертой Васи была прямота, граничащая с хамством. И нездоровый интерес к чужим проблемам. Впрочем, тому, у кого собственных нет, чужие, порой, доставляют двойное удовольствие. Сразу вспомнила, что одета в неприглядные джинсы, простенькую, дешевую кофточку и старые, как шкура мамонта, кроссовки.
Я почувствовала себя маленьким, гадким червяком, разрезанным и помещённым под увеличительное стекло. В груди заныло.
— Нет, не простили.
— Сочувствую, — радостно произнёс Вася. — Мои на всё лето на дачу уехали. Может, в гости зайдёшь? Покувыркаемся. Как раньше. А? Я тебя накормлю.
— Я не голодаю, Вася. Просто не выспалась и весь день по магазинам пробегала.
— Да ладно, — подмигнул он. Наглый, лоснящийся, довольный жизнью.
Рядом неожиданно выросла громадная гора — Косарь.
«Только молчи! — мысленно взмолилась я. — Засмеёт! И тебя, и меня!»
Деревенский верзила просьбы, увы, не услышал.
— Это кто? — бухнул громила.
Бывший однокурсник присвистнул, глянул с уважением.
— Вася, — сообщил он, протягивая руку.
Косарь внимательно осмотрел раскрытую ладонь парня и не пожал — деревенским просто не знаком такой способ приветствия.
— Можно я его ударю? — спокойно, без тени злости, спросил Косарь.