Я нарядилась в старые джинсы и футболку, вооружилась веником, ведром тёплой воды и тряпкой. Первым делом вымыла крошечное окно, в лачуге сразу стало светлее. Входную дверь распахнула, подпёрла найденным тут же кирпичом, и запах старины сменился морской свежестью. А вот потом начались трудности.
Во — первых крыса. Она не высовывалась, но мне отчего‑то казалось, будто эта длиннохвостая тварь пристально следит за каждым моим шагом. А во — вторых… сам домик. Он поскрипывал, ворчал, как потревоженный пенсионер. И хотя в призраков и живые лачуги не верю, холодок по спине всё‑таки пробегал.
Я ещё раз осмотрела двери. Та, что вела к морю, напоминала вход в деревенский туалет — плохо оструганные доски сбиты вместе, поперёк — крепящие перекладины. С внутренней стороны железный засов — задвижка, снаружи никаких замков нет. А та, в проёме которой виднелась моя квартира, немного изящнее. Доски отшлифованы, на них заметны признаки морилки, однако конструкция, по сути, такая же. Только ручка расположена слева, под ней маленькое отверстие, из которого торчит личинка замка.
Я выволокла на улицу матрас, который оказался тяжелее гранитной плиты, заодно вспотела, как беговая лошадь. Плесневелые тряпки из лачуги загрузила в стиральную машинку. По — хорошему их стоило выбросить, но рука не поднялась.
А после погрузилась в кромешный ад: столько грязи я в жизни не видела! В горле сразу запершило, в носу защипало, глаза засыпало песком. Воду в ведре пришлось менять раз сто, но она всё равно в мгновенье становилась чёрной. На мытьё посуды извела целый пузырёк моющего средства, в конце концов разбила один глиняный горшок и плюнула на это дело — есть из неё всё равно не собираюсь.
Когда, назло всем врагам, пол был отмыт, лачуга преобразилась. А после того, как сняла со стен паутину, протёрла растрескавшиеся доски, унылое строение стало напоминать настоящий дом. Завтра куплю краску и устрою полное преображение. Ещё нужно раздобыть тяпку и лопату — цветник рядом с таким домом просто необходим.
Когда солнце выкатилось на середину неба, в животе начался голодный бунт. Окинув лачугу внимательным взглядом, я удовлетворённо кивнула и отправилась обедать.
После отыскала в шкафу пляжную сумку и купальник, достала новое, огромное полотенце. И хотя разум подсказывал, что, несмотря на хорошую погоду, купаться ещё рановато, отправилась искать спуск к морю. Он обнаружился близко, всего в десятке метров.
Угрюмая, давно заброшенная лестница с земляными ступенями, упиралась в тонкую полосу песчаного пляжа. Над пляжем нависал берег, что немного портило ощущение грядущего праздника — страшновато, вдруг обвалится?