… Так что, её не задевали, сторонились. Будет ли так всё время? Она сомневалась, видя, как порой стремительно меняются отношения в здешнем мирке, какие идут перетасовки, на какой тонкой, порой взрывоопасной нити сохраняется видимое равновесие. Но пока Лидия радовалась окружавшему её отчуждению, пользовалась им, чтобы всё понять в своей прошлой жизни. И часто, просыпаясь по ночам или в мутных сумерках, слыша мерзкую возню на чьих-то нарах, или днём, в мастерских, механически кроя пневматическими ножницами брезентовые штаны и куртки, она думала о своём. Вспоминала.
* * *
С Аликом они познакомились на новогоднем вечере в заводском клубе. Тогда, двенадцать лет назад, ещё не прошла мода устраивать праздничные «Огоньки» наподобие популярной телепередачи. В одном билете указывалось два места за столиком – можно было пригласить кого-нибудь. Лида пригласила подругу Эльку, потому что ни с кем на тот момент не встречалась. Ухажеры конечно у неё были, но – так, не стоящие внимания.
– Здорово! – сказала Эля, войдя в зал с огромной, невероятно красивой люстрой под высоченным потолком, с гигантской разукрашенной ёлкой и множеством столиков вокруг. Она была здесь впервые, поскольку работала не на заводе, а в научно-исследовательском институте. Лида же, после окончания института, получила направление в заводское конструкторское бюро. Завод был стратегического назначения, богатый, престижный, и клуб имел соответствующий. Со сцены негромко наигрывали музыканты, зал наполнялся, все рассаживались за столиками. Сначала провожали старый год, смотрели небольшой весёлый концерт, зажигали ёлку, встречая год новый, пили, закусывали, танцевали. Часа в два ночи распахнули до сих пор наглухо закрытые двери клуба, шумной молодой толпой вырвались на улицу, под медленно кружащие хлопья снега, бросались снежками и вновь забегали в тёплый весёлый зал, где не умолкала музыка. Двери уже не закрывались, никто не проверял, свои ли входят, чужие ли – какая разница! К Лиде, сквозь толпу танцующих, пробилась Эля, глаза у неё возбуждённо горели. Наскоро бросив Лидиному партнёру: «Пардон!» – она потащила подругу в сторону.
– Ой, Лида, здесь Карамышев, тот самый!
Полгода Элька донимала Лиду этим Карамышевым, начальником отдела в институте, где работала. Был он у неё и симпатяга, и умница, и остряк. Эля считала, что влюблена в него, но с сожалением признавала, что тот её почти не замечает. И вот теперь показывала Лиде на двух парней, нерешительно стоящих у края танцующего круга. Они были явно здесь случайными, в тёплых куртках с откинутыми капюшонами, запорошенные снегом. Видно, только-только зашли с улицы, привлечённые музыкой.