Бабушка часто, сердясь, говорила Грине:
– И в кого ты такой шибздик мелкорослый удался? Что отец, что мать твои были – загляденье, порода! Ох, небось Людка подгуляла с кем-то мимоходом? Точно, подгуляла! С неё сталось бы – такая шлёндра была…
И смеялась, довольная. Бабушка не приходилась Грине настоящей родственницей. В доме у его родителей она занимала особое положение – вроде распорядительницы хозяйством, да за ним, малышом, присматривала. Когда случилось несчастье, забрала Гриню себе, оформила опекунство.
В то роковое лето семья жила на ведомственной даче, в закрытом посёлке для таких же шикарных дач большого начальства. Отдыхали, как говорил отец, «по-простому». Он ездил на рыбалку, несколько раз брал с собой сынишку. Правда, ездили рыбачить на своей яхте – при ветре под парусом, в безветрие на моторе. Зато с мамой и в самом деле просто ходили в лес – по грибы, а на склонах холмов собирали ягоды. Гриня помнит, как он ложился в густую траву на живот, поднимал руками спутанные пучки, а там, как под ковром, россыпью краснели крупные ягодки… Они ложились с мамой в эту жаркую траву и смотрели на облака, похожие то на зверей, то на корабли… Он так любил лежать, прижимаясь к маминому телу. Ей это тоже нравилось, наверное, потому она и позвала его тогда…
Гриня бегал по детской площадке в саду, запуская и догоняя свой красивый заводной самолетик. И не заметил, как забрался в дальний конец двора, к беседке. Там, привязанный к стволам вязов, раскачивался гамак, а в нём барахтались, словно боролись, мать и отец – загорелые и голые. Гриня сразу понял, что они не ссорятся, потому что они смеялись. Мама дрыгала в воздухе ногами, весело вскрикивала, била пятками отца по спине и по незагорелым ягодицам. Он тоже похохатывал и как-то смешно подпрыгивал. Гриня не удержался, хихикнул. Мать и отец одновременно повернули головы. Отец как будто испугался, но мама ещё сильнее засмеялась, замахала руками:
– Гришутка, малыш, иди сюда! Вот потеха!..
Но у отца напряглись плечи, он стал медленно приподниматься, и мальчика охватил страх: вот сейчас этот голый большой мужчина встанет, повернётся к нему… Стало жутко и стыдно, Гриня всхлипнул и побежал прочь. Но успел услышать мамин голос:
– Ну вот, испугал мальчишку! А так забавно было бы…
…Всё это Гриня помнил сам. Бабушка не могла ему этого рассказать, она и знать не знала ничего.
А дня через два, когда он раскачивался на качелях, прямо перед его глазами из окон дома полыхнуло пламя, загудело, он закричал, спрыгнул на взлёте, упал лицом в землю, а по затылку ему стукнула налетающая доска…