Она вытерла испачканные мукой руки и улыбнулась ему.
— Ты давно здесь стоишь?
Он подошел и обнял ее.
— Я любуюсь тобой. Что может быть прекраснее, чем красивая женщина на кухне.
— Красивый мужчина, который спешит ей на помощь.
— Сначала скажи — по какому случаю такой пир?
— Мне удалось помирить влюбленных, — хихикнула Зоя. — Мама снизошла до того, что согласилась выслушать Андрея Валерьевича. У нас дома.
— Не понимаю, отчего люди пьют? — потянулся Юра, подходя к окну и любуясь ярким солнечным днем. — Мне кажется, что жизнь прекрасна в любом ее проявлении.
— Просто жизнь еще не поворачивалась к тебе спиной, — улыбнулась Зоя. — Я его немного понимаю. У меня тоже был период, когда мне не хотелось жить. Не то, чтобы я, конечно, подумывала о самоубийстве, просто пребывала в тоске. Кстати, даже не могла позволить себе напиться, потому что была беременной. А ты, баловень судьбы, живешь в свое удовольствие.
— Правильно, так и надо. А ты слишком стараешься всем угодить и забываешь о себе. Ты хотя бы помнишь, когда ты в последний раз делала то, что хотела? — спросил Юра, надевая фартук.
— С большим трудом вспоминаю. Наверное, это было еще когда я жила в Кузьминках. Мне кажется, что с тех пор, как у меня появилась Катя, мои личные проблемы ушли на второй план и думаю, что надолго.
— Дело здесь даже не в Кате. Просто ты слишком хорошая, — он поцеловал ее в щеку, и стал ловко лепить пирожки. — Вот скажи, зачем ты сегодня в свой выходной день поднялась так рано и завела всю эту канитель? Лучше бы выспалась как следует.
Зоя задумалась над тем, что он, наверное, в чем-то прав, но она уж такая, какая есть, и ей хотелось устроить всем праздник. Мама так любит пирожки.
— Да ладно тебе, — отмахнулась она от своих мыслей. — Лучше скажи, ты сегодня останешься с нами или куда-нибудь исчезнешь?
— Ладно уж, так и быть. Помогу тебе на кухне, а потом можешь взять Катю и пойдем гулять.
— Да ты ли это, любимый? Ты пойдешь с нами гулять? Будешь торчать на детской площадке? — удивилась Зоя такому повороту событий.
— Ну а что тут такого? — смутился Юра. — Я, может, тоже хочу доставить тебе приятное.
* * *
Андрей Валерьевич явился в белой рубашке и своем лучшем темно-сером костюме. Ничто не напоминало мужчину, который постучался в дверь несколько дней назад. Он опять был чисто выбрит, подстрижен и причесан, а в его руке красовался букет из темно-красных роз, который он смущенно вручил Диане Дмитриевне. Потом они уединились в Катиной комнате и долго о чем-то разговаривали, после чего вполне довольные друг другом, присоединились к остальным. Принаряженная по случаю праздника в розовое платье с оборками, Катюша бегала от одного взрослого к другому, показывая то свои игрушки, то рисунки. Обед удался на славу. Пирожки вышли ничуть ни хуже, чем когда-то у Зоиной бабушки, а Юрино фирменное мясо под майонезом произвело на всех впечатление. Андрей Валерьевич весь вечер не сводил влюбленных глаз с Дианы Дмитриевны. Просторную гостиную с высокими потолками заливало солнышко, и настроение у Зои было великолепным. После кофе с пирожными Юра взял в руки гитару и спел им несколько песен. Потом Диана Дмитриевна села за рояль и заиграла прелюдию Шопена. Глядя на нее, такую красивую, с ровной спиной, сидящей за пианино, Зоя понимала, почему ее мама так нравилась мужчинам. Несмотря на своей возраст, она прекрасно выглядела и всегда элегантно одевалась. Сегодня на ней была синяя блузка с оборками и прозрачными рукавам, и длинная черная юбка с воланом, которая подчеркивала ее стройную фигуру. Зоя была рада, что смогла их помирить. Мамино одиночество еще в детстве доставляло ей много страданий, и она всегда хотела, чтобы рядом с ней был заботящийся и восхищающийся мужчина. Бывший свекор, когда не пил, удачно подходил для этой роли. Оставалось только надеяться, что таинственное кодирование поможет.