– Хорошо, если ночь пройдет столь же спокойно, – проговорил Керрик, озабоченно оглядываясь. – Надеюсь, что мы не ошиблись, явившись в эти края.
– Зачем беспокоиться о том, что нельзя было изменить. Решение принимали все. Другого пути не оставалось.
Херилак прав, подумал Керрик, просто я слишком волнуюсь. Он был и саммадаром, и сакрипексом, и знает, что это такое. А я еще не привык командовать.
Поев, он заснул как убитый.
Ночь была угольно черной, но вот звезды Охотника уже исчезли за западным горизонтом, скоро за ними последует Мастодонт. Приближался рассвет…
Херилак прикоснулся к плечу спавшего Керрика.
– Ночью сюда никто не подходил, – проговорил он. – Хотя вокруг хватает всяких тварей. Быть может, этим мургу не нравится наш запах?
Под деревьями шевелились темные силуэты: караульные сменяли друг друга. С вершины холма Керрик поглядел в сторону темной полоски ручья.
– Там водопой, – произнес Херилак, – многие животные пили, но мы не знаем этих зверей.
– Главное, чтобы они не тревожили нас.
Они замолчали. Небо на востоке слегка посветлело – наступало утро.
– Прошел день, прошла ночь, – сказал Херилак, – а мы еще живы. Говорят, что начавшаяся удачно ночевка и заканчивается хорошо. Пусть будет так.
Путешественники медленно продвигались на юг весь следующий день, и следующий тоже, а потом и следующий за ним. Из осторожности охотники все еще охраняли на дневных переходах саммады со всех сторон. Но теперь они держались свободнее, а ночью спокойно спали. На равнине было много всякого зверья, по большей части это были травоядные мургу, удиравшие подальше от саммадов с их мастодонтами. Попадались и хищники. Многие из тех, что покрупнее, пытались нападать на людей. Но охотники убивали всех, кто подбирался близко, остальные видели это и старались не следовать примеру нападавших. Охотники понимали, что без оружия мургу тану давно были бы мертвы. И под защитой хесотсанов саммады все дальше и дальше углублялись на равнину.
Тану старались держаться подальше от болот, что тянулись вдоль большой реки, в них медленно плавали какие-то огромные туши. Избегали люди и густых лесов, где пришлось бы пробираться цепочкой и отряд был бы более уязвимым.
Но, несмотря на опасности, охотники с нетерпением ожидали новостей, которые приносил каждый день, и допоздна засиживались за разговорами у костров, обсуждая его события. Ведь этот мир был уже частью их жизни. В своих лесах они знали каждого зверя, каждую птицу, их повадки и умели охотиться на них.
Но теперь они попали в совершенно неведомый мир. Они уже давно пересекли его границы у края лесов, где водились олени и другие знакомые людям животные. А потом вдруг все изменилось: животных, к которым они привыкли, не стало. Только некоторые птицы еще казались знакомыми, и рыбы в реке не стали другими. Но вокруг кишели мургу в таком количестве и разнообразии, что звать их одним именем более не представлялось возможным. Под ногами в траве сновали ящерицы, ползали змеи, а по траве бродили стада мургу всех размеров и всевозможных цветов. Охотники старались быть особенно осторожными возле стад: около них всегда держались прожорливые хищники.