— Если тело бедной еврейки единственное, что вам нужно, вы получите его, — произнесла она помертвевшими губами и дрожащими непослушными пальцами принялась распутывать узел на поясе.
Алхимик с любопытством смотрел на то, как она справляется, и как только веревка поддалась, остановил ее жестом:
— Достаточно. Ты оскорбила меня тем, к какому дикарству приравняла, — произнес он жестко.
Элиана замерла, не зная, куда себя деть. Ей хотелось плакать от стыда и бессилия.
— Но твоя преданность удивляет меня, — добавил мужчина, задумчиво помешивая суп пальцем. — Ты не похожа на гулящую девку, для которой такой способ расплаты — привычное дело. Значит, вопрос и впрямь крайне важен. Ты очень послушна господину.
Облизав палец, он поднялся и принялся бережно укладывать в сумку какие-то стеклянные колбы и крошечные деревянные шкатулки без резьбы.
— Веди, — хмуро бросил он затаившейся Элиане, боявшейся лишний раз вздохнуть. — Все эти истоптанные копытами тропы для меня на одно лицо, могу и перепутать ненароком.
* * *
Басир провел алхимика в опочивальню покойного, когда там никого не осталось, а сам вышел. Дожидаясь, пока чудесник сообщит о своих соображениях, он даже не смотрел в сторону тихой и бледной, как сумеречная тень, Элианы. Алхимик долго находился за закрытой дверью, а когда вышел, то выглядел уставшим и злым. Его лицо было испачкано копотью.
— Что сказали лекари? — спросил он, подходя к Басиру.
— Говорили о болезни, которая воспалила внутренности и вышла через горло. И сыпь на коже тоже тому доказательство.
— Да, все почти так. Небывалое расширение зрачков (а должно быть, никто не удосужился поднять ему веки), мучительная жажда, судя по количеству кувшинов с водой, которые не успели убрать, красная кожа на лице. Подобные симптомы имеют другое объяснение. Я проверил кровь покойного. Он был отравлен Сонной Одурью.[9]
Басир шумно вздохнул, но никак иначе не выдал своей обеспокоенности.
— Это могло быть случайностью?
— Растение не растет в наших краях, — возразил алхимик. — Кто-то должен был привезти его и позаботиться о том, чтобы визирь употребил отраву в пищу.
Басир сплел руки на груди, глядя на закрытую дверь опочивальни так, будто оттуда вот-вот может выйти демон смерти.
— Благодарю тебя, — произнес он. — Более я не нуждаюсь в твоих услугах. Не сейчас.
Алхимик кивнул, заменив этим поклон.
— Твоя награда, — Басир снял с пояса кошелек, но пустынный лекарь отступил.
— Эта девчонка, — он кивнул на молчаливую Элиану, — показалась мне забавной. Меня давно никто не удивлял из людского племени. Считай, что в этот раз мы в расчете.