Ее рука падает на колени.
– Насилием насилие не уничтожить.
Какой-то подонок поставил ей фингал, а она миндальничает. Либо она ангел, либо дура набитая. Я, из своего небольшого опыта общения с ней, склонен считать ее ангелом. Надеюсь, она не заставит меня изменить свое мнение.
– Может быть. – Я замечаю, что ее взгляд направлен на мой рот, и языком облизываю нижнюю губу. – Но, уверяю тебя, отребье вроде того ублюдка, что ударил тебя, понимает только язык силы. И я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, зная, что он, после того как я его проучу, на пушечный выстрел к тебе не подойдет.
Серьезно, после того, как я поработаю над ним, он даже дышать в ее сторону не будет. Как же мне хочется отделать эту мразь. Так же сильно, как оказаться у нее между ног.
Почему? Я едва знаком с этой девушкой. Не потому ли, что еще ни одну женщину я не желал так нестерпимо?
Нет, не поэтому. Тогда в чем причина?
Я глянул на нее и вижу: ее глаза наполняются слезами.
Черт, только не реви. Плачущие цыпочки – не мой профиль.
– Послушай, – произношу я быстро, чтобы предотвратить поток ее слез. – Давай так: если хочешь, чтоб я его проучил, проучу. Считай, это моя благодарность за то, что ты помогла Дозеру. Если не хочешь – не надо. Никаких проблем.
Кусая губу, она кивает. С длинных ресниц на джинсы падает слеза.
У меня сдавило грудь. Что за черт?
Я отворачиваюсь, чтобы не смущать ее, пока она кончиками пальцев смахивает с глаз слезы.
И чтобы успокоить ноющее сердце.
– Мия, я просто хочу, чтоб ты знала: не все мужики сволочи.
Что. За. Черт?
Не все мужики сволочи? Ну ты даешь, Мэттьюз! Да все мы сволочи. Просто есть разные степени сволочизма.
Я – сволочь. Но я никогда не подниму руку на женщину, и мне отвратительны те мужики, которые способны на это. Однако я без всякого зазрения совести могу позабавиться с цыпочкой и послать ее куда подальше в ту же секунду, как извлеку из нее свой член.
Наглядный пример: вчерашняя как-там-ее. Видите, даже имя ее не могу вспомнить. Чем я не сволочь?
Беда в том… я не хочу, чтобы Мия считала меня сволочью. Я хочу ей нравиться.
Видно, что у нее неприятности. Наверняка. А как она ухаживала за Дозером, как была ласкова с ним. Слов нет.
Меня это все просто с ног валит.
Я осмелился глянуть на нее. Ее большие сияющие ярко-голубые глаза смотрят на меня, моргая. Какие у нее длинные ресницы – до щек достают.
Боже, до чего ж она прекрасна.
Она облизывает губы, плотно их сжимает. Мой взгляд падает на ее рот.
Мне хочется прижаться к нему.
Хочется целовать ее.
Все ее тело.
Коснуться языком каждого дюйма ее нежной шелковистой кожи.