Но в глубине души Лиз подозревала, что Мелоди уже тогда понимала то, на что Лиз понадобится целых шестнадцать лет (и то эта истина ей открылась лишь потому, что она вырвала из учебника истории страницу с цитатой из Ганди): что принцип «око за око» сделает весь мир слепым.
Тела в состоянии покоя. Стоять и смотреть, смотреть и стоять.
Где взять силы, чтобы привести тело в состояние движения?
Загадка? Вопрос из контрольной? Неважно. Ответ она знала.
Лиз поехала быстрее.
Лиз держит меня за руку. На экране телевизора мелькают титры какой-то детской передачи. В ней речь шла о плохих людях и хороших, просто и ясно объяснялось, что такое травля и подлость. Лиз взяла меня за руку и попросила пообещать, что мы с ней всегда будем хорошими людьми. Никогда не будем задевать чьих-либо чувств. Будем защищать справедливость, всегда.
Я вижу искренность в ее глазах, веру в то, что мы можем быть героями. И я обещаю.
Глава 22
Никогда и навечно
Джулия едет в больницу, то и дело поглядывая на указатель уровня бензина. Стрелка неумолимо приближается к нулю, а у нее нет с собой кредитной карты. Кошелек остался на кровати. Она забыла прихватить его с собой, когда вчера после обеда помчалась в больницу, а домой заезжать за ним не захотела. Отец оставил на автоответчике сообщение, высказав все, что он думает по поводу того, что она провела ночь в больнице, и она не хочет, чтобы он знал, что она еще и школу пропустила.
У Джулии с отцом напряженные отношения, пронизанные горечью. Она не может простить ему интрижки на стороне и последующего развода с ее матерью. К тому же он всегда чем-то недоволен. В те редкие мгновения, когда Джулия вспоминает себя в детстве, она видит только собственные изъяны, ей всегда казалось, что только их замечали окружавшие ее люди. Ее никогда не считали лучшей в чем-то, говорили только, что то-то или то-то она стала делать лучше, и больше всего в жизни она боялась кого-нибудь разочаровать.
Лиз пугала тишина, а Джулия к тишине привыкла. В ее доме тишина была плотнее, чем в доме Лиз, – вечерами она обычно избегает общения с отцом, а тот ничего не предпринимает, чтобы сблизиться с дочерью. И Джулия не уверена, нужно ли ей его внимание. У нее слишком много секретов, и, пока он не очень вникает, она может продолжать пользоваться его банковским счетом.
Сидя за рулем, Джулия старается об этом не думать. Она бросает взгляд на ветровое стекло. Перед ним болтаются два маленьких каучуковых мячика, склеенные и связанные вместе ниткой. Рука Джулии тянется к мячикам.