Осадчий вернулся в кресло и приосанился, ожидая. На уровень общения с людьми такого ранга он еще никогда не выходил.
Спустя пару минут дверь неторопливо открылась, впуская дорогого гостя министра. Следом тенью зашел и сам Нуристани.
Наим неторопливо поздоровался, расселись.
"Циничен, мудр, в глазах усталость", — сформировал первое представление Осадчий.
— События последнего времени, — негромко, но веско начал Наим, обращаясь больше к столешнице, чем к советскому резиденту, — печальны для нашей страны. В то время, как главный враг собирает силы в Пешаваре, между теми, кто пять лет назад свергал монархию, возникла смута. Наши сердца плачут… Мы понимаем, что и вам было не просто принять то решение. Но теперь, благодаря этому вашему шагу нам навстречу, мы сможем оставить за спиной все те шероховатости, которые возникали между нашими странами в последнее время. Знаете, — он впервые прямо посмотрел в глаза Осадчему, — как говорят: если хочешь иметь друзей, будь другом. Вы поступили как наш друг. Мы это оценили. Теперь мы готовы к быстрому восстановлению наших отношений. Мы пойдем навстречу вашим пожеланиям и постепенно заметно уменьшим число западных специалистов, работающих на севере нашей страны. Мы готовы и впредь посылать курсантов на обучение в СССР. Также мы надеемся на дальнейшее расширение взаимовыгодного экономического сотрудничества между нашими странами и имеем в этой области конкретные предложения. Это все будет обсуждено по обычным дипломатическим каналам. Однако, есть некоторые вопросы, которые мы бы хотели прояснить через вас.
Осадчий сдержанно кивнул. Он уже понял, что разговор как таковой закончен. Сейчас его задача – дословно запомнить то послание, что хотят передать в Москву афганцы. То, что он будет через пару дней излагать Андропову.
— Во-первых, мы хотим передать вам выдержки из допросов. Они подтверждают и детализируют вашу информацию, — Наим повернулся к Нуристани. Тот извлек из стола и передал Осадчему тяжелую папку.
— Во-вторых… Мы полагаем, что вы вполне могли бы ограничиться только нашим послом и не приплетать в качестве дублирующего канала САВАК. Мы понимаем, почему вы так поступили… Но на будущее будет правильнее выстроить прямой канал между теми людьми в СССР, которых вы представляете, и нами. Абдул-ага, — он указал на Нуристани, — обсудит с вами технические подробности. И, в-третьих, мы готовы обсудить с СССР судьбу ряда арестованных членов Хальк. Из, так сказать, рядового состава. Готов ли будет СССР принять этих людей, желающих странного, к себе?