Дом на улице Овражной (Соколовский) - страница 31

Хотя имена были трудные, я повторил их без запинки.

— Молодец. Подожди, — остановил он меня, видя, что я уже собираюсь бежать. — Передай еще, что Никифор Витольдович остановился в гостинице, в номере двести тридцать шестом.

— В двести тридцать шестом! — повторил я, крепче нахлобучивая шапку. — Все скажу.

— И не забудь спросить насчет учительницы! — крикнул мне вслед Женька, когда я уже мчался по Овражной в сторону площади Гоголя.

Только на Пушкинской я вспомнил, что мы не уговорились с Женькой, как нам потом встретиться. Но бежать обратно все равно было поздно. Я с разбегу влетел в сверкающую дверь универмага и понесся на третий этаж.

В магазине, как всегда, было полно покупателей. Гремела музыка. Иногда она умолкала, и громкий голос объявлял: «Граждане покупатели, в нашем магазине вы можете приобрести новые пальто, костюмы, посуду, изделия из хрусталя и фарфора…»

В отделе обуви было много народу. Я с трудом пробился к продавцу, который доставал с полки желтые, на каучуке, ботинки, и крикнул:

— Дяденька! Позовите, пожалуйста, Петра Терентьича!.. Дяденька!..

Продавец обернулся, и я узнал Цыпленочкина. Он, наверно, не запомнил меня, потому что, равнодушно взглянув, сказал:

— Петр Терентьевич на контроле.

У отгороженного прилавка контроля покупателей было мало. Небольшого роста седенький человечек ловко заворачивал и перевязывал бечевкой коробки с башмаками и туфлями.

— Вас Петр Терентьич зовут? — спросил я.

— Да, Петр Терентьевич. А ты кто же такой?

— Меня Никифор Витольдович послал.

Я увидел, как у него беспокойно забегали глаза под старомодными, в серебряной оправе, очками.

— Катерина Ивановна! — позвал он, уронив на пол круглый клубок бечевки. — Катерина Ивановна, будьте добры, смените меня ненадолго.

— Да нет, я только на минутку, — объяснил я ему. — Никифор Витольдович…

Он быстро выскочил из-за прилавка, схватил меня за руку и потащил к окну, где сидел, верно дожидаясь кого-то, мальчишка лет пяти с новеньким игрушечным ружьем в руках. Здесь, прижав меня в угол, Петр Терентьевич, поминутно оглядываясь по сторонам, зашептал:

— Тише, молодой человек, тише. Ну, говори скорее, что передал Никифор Витольдович.

— Он сказал, что приехал и привез письмо от этой… от Нионилы Спиридоновны, — в точности повторил я просьбу седого незнакомца, удивляясь, почему упоминание о нем так разволновало Петра Терентьевича.

— А сейчас он где?

— Остановился в гостинице, в номере двести тридцать шестом.

— Остановился в гостинице… в номере… — над чем-то задумавшись, пробормотал старичок. — Так-так… А ты-то его откуда знаешь?