В стороне, на одном из холмов, обрамляющих поле с южной стороны, всадник заметил одинокую фигуру. Некто в черном плаще восседал на коне странной масти. Крупный белесый жеребец застыл на фоне серых облаков, увлекаемых ветром. Облака были такого же цвета, что и конь, бледная шерсть животного сливалась с взлохмаченной серой шкурой небес. Издали казалось, будто человек в развевающемся черном плаще восседает на облаке. На груди его блестел светлый металл.
Воин пришпорил рыжего коня, направляясь на холм к незнакомцу. Всадник знал, что блестит под черным плащом – серебряная труба.
* * *
Пока рыжий конь преодолевал подъем, бледный жеребец не шелохнулся. Северный ветер трепал его гриву и хвост, трепал и раздувал черный плащ наездника, будто гигантские крылья. «…и вот, конь бледный, и на нем всадник, имя которому Смерть…»
Смерть повернул голову, поглядел в глаза воину и улыбнулся.
– Война и Смерть встречаются над этим полем. Как патетически звучит!
– Ты командуешь этим войском?
Оба глянули на равнину. Мертвецы перестали продвигаться, передние ряды замерли, тогда как арьергард продолжал выходить из-за южных холмов. Скелеты сходились плотней, чтобы лучше противостоять натиску кавалерии. В их действиях чувствовалась осмысленность и расчет. Лишенные индивидуальности, они, вместе с тем, вели себя как опытные бойцы.
– Я? Командую? – переспросил Смерть. – Ну, разве что метафорически… в переносном смысле. Смерть и войско мертвых… Нет, я не отдаю им приказов, если ты это имеешь в виду. Я не трясу дерево, я подставляю ладонь и жду, когда спелый плод упадет в нее. Они всегда падают. Нужно только уметь дождаться. Нужно знать, когда протянуть ладонь.
– Это тоже… метафорически?
– Разумеется. Ты же видишь, теперь, когда мы протрубили весть, каждый занимается, чем пожелает. Голод жрет, Чума веселится, а я ищу ответы. Я не подталкиваю события, я лишь наблюдаю за их ходом. Мне нет нужды предпринимать какие-либо действия, все и вся в конце концов является ко мне.
– Если не ты, то кто же их ведет?
– Неизбежность. Рок. Высшая воля. Называй, как хочешь. Любые имена будут равно хороши или равно плохи.
– Имена? Значит, это все же некая персона? Я могу его встретить? Хотя бы увидеть?
– Я произнес «имена», потому что ты спросил «кто же их ведет»? Ты сказал «кто», а не «что», потому я позволил себе…
– Да, прости. Тогда я хочу уточнить: «кто» или «что»? Все же ты сказал «имена»…
– Война, Смерть, Чума, Голод – это имена? Ты знаком со всеми. Ты их видел.
– Но скелеты нас не видят. Для них мы не существуем.
– Разумеется. Им не страшны голод и чума. Им чуждо все присущее живым… Они знают лишь одно: убивать.