В контракте перечислены шестнадцать режиссеров, с которыми Мэрилин хотела бы работать (Джордж Стивенс, Фрэд Циннеман, Билли Уайлдер, Уильям Уайлер, Алфред Хичкок, Витторио Де Сика, Джозеф Манкиевич, Джордж Кьюкор, Элиа Казан, Карол Рид, Дэйвид Лин, Джон Хьюстон, Джошуа Логэн, Ли Страсберг, Джон Форд и Винсент Минелли), а также несколько операторов: Гарри Стрэдлинг, Хэл Россен, Джеймс Уонг Хау и Милтон Краснер. В режиссерском списке удивляют невесть как сюда попавшие В. Де Сика, Дж. Логэн и Л. Страсберг. Положим, фамилия итальянского режиссера могла возникнуть по чьему-либо случайному совету (возможно, по воспоминанию о фильме «Река, с которой не возвращаются», продюсер которого утверждал, что идея навеяна фильмом Де Сики «Похитители велосипедов), но при чем тут Логэн, бродвейский режиссер, который ко времени заключения Мэрилин нового контракта с «Фоксом» поставил всего один, и тот невыразительный, фильм («Пикник», 1955)? И, разумеется, иначе как личными причинами не объяснить включение в список Страсберга, никогда не снимавшего фильмов (да и первая из пяти ролей, сыгранных им на экране, относится уже к 1974 году). Из четверых перечисленных операторов работала Мэрилин только с М. Краснером, довольно плоско снявшим «Автобусную остановку» (как и годом раньше, «Зуд на седьмом году»).
Наконец, особо следует отметить, что руководство «Фокса» согласилось оплатить Мэрилин тот год, что она жила в Нью-Йорке, расценив его как вынужденный простой. И это был не просто красивый жест — студия таким образом прежде всего выполнила одну из статей контракта, гласящую, что «труд Художника оплачивается в зависимости от оригинальности, неподражаемости, феноменальности, исключительности и интеллектуальности его дарования, а также огромной, непреходящей ценности, какую он представляет для [компании] «Фокс»; компания не имеет права чем-либо заменить талант Художника и его работу…»[57].
Другая причина «фоксовской» щедрости заключалась в смене руководства. Занук ушел[58]. Производство на «Фоксе» возглавил Бадди Адлер, который в полном согласии с президентом компании Спиросом Скурасом (в общем-то, в отличие от Занука, благоволившим к Мэрилин) решил в пику своему предшественнику компенсировать Мэрилин равнодушие к ней ее бывшего шефа. Однако не следует думать, что теперь-то, с уходом Занука, на студию, как и к Мэрилин, пришло полное и безусловное «просперити». Ситуация складывалась далеко не столь однозначно, как это может показаться. Причины неожиданного ухода Занука скрыты туманом умолчаний. Между тем именно при Зануке финансовое положение «Фокса» было предпочтительнее, нежели у всех остальных кинокорпораций Большой восьмерки, и именно в отсутствие Занука, то есть с 1956 по 1961 год, дела у компании пошли под гору (особенно последние три года). Ситуация складывалась таким образом, что, по словам одного из голливудских продюсеров, если «крупные студии еще и могли затягивать пояса, то держатели акций делать это были не в состоянии — поэтому-то Мэрилин и возвратилась». У меня нет в руках документальных доказательств, но по косвенным данным можно предположить, что уход Занука встревожил прежде всего держателей «фоксовских» акций; то, что внутри административного аппарата студии казалось лишь разрешением давних кабинетных интриг, не затрагивающих собственно интересы акционеров, сами акционеры воспринимали как нешуточную угрозу дальнейшей политике «Фокса», перспективы которого были вовсе не столь радужными, как уверяли студийные боссы. (Кстати, дальнейшее развитие событий показало, что правы были встревоженные акционеры: в 1962 году в студию вернулся Занук, но уже в качестве президента, сменив Спироса Скураса.) Потому-то, как мне кажется, возврат в 1956 году Мэрилин на орбиту «Фокса» послужил средством умиротворения встревоженных акционеров: Скурасу и Адлеру, по-видимому, казалось, что «звезда» мирового масштаба в состоянии компенсировать уход Даррила Занука.