По мнению сельчан, Нелл жилось весьма нелегко. После школы и по субботам она работала — даже семилетней девочкой она прекрасно отличала полезные растения от сорняков при прополке, умела прореживать морковь своими тонкими ловкими пальчиками гораздо быстрее и лучше, чем взрослые. Она бегала с поручениями и помогала поднести вещи к автобусу, собирала крыжовник — довольно тяжелая работа — не обламывая при этом веток. И при всем том была всегда отзывчива и ни на что не жаловалась. Когда она стала постарше, ее просили посидеть с ребенком или погулять с ним, малыши очень любили ее и вели себя с ней как шелковые. Следует отметить, что заработанные деньги она тратила в магазине мисс Бартон не на лакомства и сладости, не на приобретение какой-нибудь куклы Синди, а на еду: хлеб, сыр, яйца, апельсины, которые затем тащила вверх по холму на свою Дальнюю ферму. Примерно раз в месяц в магазине появлялась Полли, в длинной юбке, улыбающаяся, с пачками денег, и опустошала все полки, но именно маленькая Нелл напоминала ей о мебельном лаке и о моющих средствах. В деревне догадывались, что именно Нелл, а не ее мать, наводит порядок на Дальней ферме, и были правы. Еще одно с детства усвоила Нелл: если тебе не нравится окружающая тебя обстановка, что толку сидеть сложа руки и ворчать или жаловаться, постарайся сама сделать лучше, если это в твоих силах.
Правда, не было у Нелл подруг в деревне — это, конечно, огорчало ее. Есть такие семьи, которые не любят приглашать к себе приятелей их детей — матери не выдерживают шума, крика, возни чужих ребят, хотя их собственные дети иногда ведут себя гораздо хуже. Полли, с ее великодушием и беспечностью, конечно, не относилась к такой категории родителей. Но Нелл все же не решалась пригласить к себе школьных подруг.
— Можно мне приехать к тебе? — часто спрашивала лучшая ее подруга Бренда Килдар.
— Тебе у нас не понравится, — отвечала Нелл.
— Почему же не понравится?
Нелл мычала в ответ что-то невнятное или отмалчивалась, пока, наконец, не придумала, что сказать.
— У нас очень тесно, всегда много народа.
И Бренда больше не навязывалась.
Отчасти то, что сказала Нелл, было правдой.
Теперь, когда Нелл исполнилось двенадцать, она, конечно, знала, что Клайв и Полли на самом деле ей не родители. С другой стороны, она видела, что они любят ее, насколько способны. Надо сказать, что, чем больше Нелл делала для них — наводила порядок, чистила, готовила, зарабатывала, а иногда даже была связной между ними и их товарищами, тем признательнее ей и одновременно зависимее от нее они становились.