Я покачал головой. Позже я узнал, что спаслись из этого ада только самые младшие шадовцы, которых Рихтер предпочел держать при себе, в основном лагере: Клайв, Бьянка и Марта Леонардес. Ребята постарше и те, кто уже закончил школу, находились в неосновных лагерях, обеспечивая безопасность штабов более низкого ранга — все они погибли.
— Сколько у меня времени?! — Спросил я у своего наставника. Приходилось орать, чтобы быть услышанным.
— Какое время?! — Проорал он в ответ. — Ноль!!! Вы улетаете сейчас!!!
Его лицо казалось маской отчаянья и боли. Тысячи погибли за последний час и сотни продолжали умирать — но он жалел не о них, а о дюжине потерянных учеников. Он слишком многое вложил в нас, и хотя мне и чужда столь сильная привязанность к кому бы то ни было (за единственным необъяснимым исключением), все же отчаянье наставника тронуло даже меня.
— Я не полечу. Сколько у меня времени до того, как ты сбросишь бомбу?
Он несколько секунд смотрел на меня обезумевшими глазами, заставляя сомневаться в том, понял ли он мой вопрос.
— Четыре часа, — наконец выдавил он. Я кивнул. Этого времени должно было хватить, чтобы завершить поиск. Рихтер переключился на своих людей, а я двинулся к выходу из лагеря. Но прежде, чем я его успел покинуть, спруты и один из подконтрольных Пауку отрядов добрались сюда и начали атаку. Вспышки пламени, стрельба, взрывы, отчаянные команды и крики ужаса, рев бронетехники и завывания воздуха, сминаемого бесплотными телами призрачных охотников…
Я подумал, что, отправляясь в логово Паука, где таких тварей будет еще больше, неплохо бы захватить с собой огнемет, но тащить эту дуру на себе у меня не было ни малейшего желания. Поэтому я поискал взглядом ближайшего огнеметчика, а найдя — полностью поработил его волю. Не было времени объяснять ему, почему нужно слушаться моих приказов и почему не нужно бояться смерти, следуя за мной и выполняя то, что я говорю. Кроме того, раб, являющийся продолжением моей собственной воли, был защищен от мелких паучков, а независимый от меня человек — нет. В общем, мне нужен был раб, и я его получил.
Встав рядом, я приказал ему выпустить струю огня. Огонь, который я могу создать собственными силами, слаб и почти безвреден, но если рядом со мной горит уже зажженный огонь, я могу превратить его в настоящую бурю. Создать что-то из ничего намного сложнее, чем усилить или ослабить то, что уже существует.
Пламя пожрало нескольких спрутов и множество тварей поменьше, создав брешь в их рядах. Я двинулся в город, а мой раб с огнеметом — следом за мной. Там, где мы проходили, город начинал пылать, потому что призрачные твари то и дело пытались добраться до нас, и мне приходилось сжигать их, а огонь перекидывался на дома. Пожар полз за нами, словно огромный рыжий зверь, в сто раз более яростный и страшный, чем все демоны, которыми населил город Паук.