– Лица?!
– Ну, по крайней мере, те, что разъезжают по вызовам в этом своем алом фургоне и алых комбинезонах, всегда на одно лицо. И еще... Нельзя устроиться служителем в Архив-Службу конкретного города. Приходишь в ближайшую Архив-Службу, но в какой город Ремотуса они тебя отправят – этого ты так никогда и не узнаешь.
– Но к чему вся эта секретность? – недоумевал Ингви. – Зачем стирать служителям память? Зачем лишать их на тот месяц своей воли?
– Насколько я понимаю, с самого начала Архив-Служба была задумана как максимально обезличенная. Отчасти из соображений безопасности. Ну, ты только представь себе, что может натворить служитель, имеющий злой умысел! Что если вселит мозг не в то тело? Или чего похуже. А отчасти – в этом есть своя философия, как мне кажется. Ты путешествуешь по Ремотусу и в любом его уголке можешь встретить того, кто вернул тебя к жизни. И сам ты, если провел месяц в Архив-Службе, отныне понимаешь, что среди этих тысяч лиц, мелькающих перед тобой в толпе изо дня в день, возможно, есть те, для кого ты сам когда-то был Голосом – сначала в той белой комнате, а потом в саду... Человечество, воскрешающее само себя. Вместо узкой профессиональной касты, возложившей на себя такую миссию.
– И ты совсем-совсем ничего не помнишь?
– Абсолютно. Помню только, как подписывала бумагу. А сразу после этого – как покидаю здание Архив-Службы, уже спустя месяц.
У выхода с выставки огромный, во всю стену, плакат напоминал: «СЕГОДНЯ, 3 МАРТА 2810 ГОДА, ВЫБОРЫ ПРЕЗИДЕНТА КОНФЕДЕРАЦИИ».
Мирослава поднесла правую ладонь к лицу и принялась что-то сосредоточенно обдумывать, смотря на появившейся перед ее глазами экран.
– Что ты делаешь? – поинтересовался Ингви.
– Голосую. Вот только надо выбрать одного из трех десятков кандидатов. Ладно, пускай будет этот. – Мирослава нажала на какую-то виртуальную кнопку, и экран исчез.
– Это выбирают верховного вождя человечества, который властвует над обеими планетами?
Мирослава улыбнулась.
– Можно и так сказать. Правда, власти у «верховного вождя» никакой нет. Парламент и президент Ремотуса в любом конфликте отстаивают интересы нашей Федерации, а земной парламент и президент – своей. Конфедерация является каким-то символическим образованием. Я даже до сих пор не понимаю, зачем она вообще нужна.
– Но я всё же тоже проголосую, – сказал Ингви, уже разыскивая в своем импланте страничку выборной комиссии.
– Тебя нет в списках избирателей, забыл? Голосуют только граждане. У тебя еще не прошел год с момента воскрешения.
Ингви действительно забыл. Всё это деление на граждан и неграждан, эти списки избирателей... Как-то уж всё это было чересчур мудрено.