В душе у Гаррисона боролись жалость к Гастону, который был к нему по-своему расположен как человек и друг, и стремление завершить порученное ему дело. Победила жалость.
— Когда? — Авель дёрнул подбородком в сторону ран.
Ле Рой улыбнулся, растянув бледные губы.
— В тоннеле транспортной линии. Через минуту после того, как я покинул свой кабинет, кто-то щедрый и любящий громкие взрывы приложил по резиденции такой заряд, что капсулу порвало в клочья…
Гаррисон сжал челюсти, и поиграл желваками.
— Надеюсь, флот уцелеет… — продолжил Гастон, медленно приподнимая дрожащую руку с одноразовым красным инъектором, и впрыскивая в шею обезболивающее. — Ахххх…
— Ле Рой… Гастон! — Авель повёл плечами, словно собирался дать кому-то в морду. — Я не отдавал приказа применять именно эту… Этот… Эту срань господню! Кумулятивная боеголовка в твоём кабинете — признаюсь, моя идея, чисто и аккуратно… Но полтора миллиона погибших…
— Уже полтора? — закашлялся канцлер, — Авель, baiser ta mère… Твою мать, чем вы думали?.. Как вы могли?..
Он попытался приподняться, но руки подломились, и Гастон сполз обратно, недоумённо улыбаясь.
— Канцлер, виновные будут наказаны. — Гаррисон скривился, словно раскусив кислый лайм с орбитальных плантаций. — Как только МАСК вышвырнет из своего внутреннего пространства Протекторат и…
— Вот ты сам, Авель, в это веришь? — Ле Рой закашлялся ещё сильнее, и в уголке его рта появилось карминово-красное пятнышко. — Merde… Кровавый диктатор истекает кровью… Звучит комично…
Авель почувствовал, как к его щекам приливает кровь. «Канцлер знал, что его собираются свергнуть? Но как? Кто предал?»
— Марсианское Сопротивление сейчас сильно, как никогда! — Гаррисон вздёрнул подбородок вверх, и отвернулся от Ле Роя, бросая взгляд на замерших у входа бойцов. Частично его риторика была предназначена для них, но большей частью — для самого бывшего секретаря, ныне ставшего эмиссаром МАСК и главой подполья. — У нас достанет средств и ресурсов, чтобы справиться с любым противником! Даже Земля вынуждена будет прислушиваться к нам, когда Сопротивление будет держать палец на спусковом крючке оружия, приставленного к виску Протектората!
— Если ты про устройство с Той Стороны, что предназначено для превращения Солнца в сверхновую, — тихо рассмеялся Гастон, шипя от боли в истерзанном теле, — то оно не сработает…
— Откуда… Кто предал? — Авель понизил голос, и вынул руку с парализатором из кармана. Ответный взгляд Ле Роя ожёг его, словно нейробич: «Лжец!» — Говори, или тебе не поможет даже обезболивающее… Об этом не знал никто, даже из «Клуба Трёхсот»!