Если покойный великий князь сделал несколько блестящих «турнэ» по Америке, прочел там сотню, другую содержательных и весьма полезных лекций о России, выпустил ряд соответствующих книг и брошюр и в конце концов оставил после себя большой том захватывающе-прекрасных воспоминаний, то этим он всецело был обязан Руманову…
Бывший студент салона Яковлевой, сверкавший модернистическими парадоксами и молодым блеском ярко-синих глаз, спустя десятки лет остался таким же молодым и свежим. Когда он мог, он охотно и широко помогал эмигрантам-соотечественникам, не только содействием и протекцией, а и просто деньгами. В последствии, волею-неволею вынужденный сократиться и сжаться, он ни на один миг, однако, не прекращал благотворительной деятельности своей, уже правда, силою обстоятельств в более скромных пропорциях…
Многогранны связи Руманова, в самых разнообразных кругах. Он – свой человек в живой портретной галлерее французских писателей, он близок к знатному титулованному окружение короля Альфонса XIII, он ведет оживленную корреспонденцию с американскими финансистами, учеными, политическими и общественными деятелями…
К нему идут за советом, с его мнением считаются.
Свое влияние он употребляет сплошь да рядом, буде представиться только удобный на пользу России и русскаго дела…
Друзья пристают к нему:
– Вы близко знали и знаете столько русских и иноземных знаменитостей… Какия интересные воспоминания могли бы вы дать…
Журналист, столь же даровитый, сколь и… ленивый, Румянов внял наконец этим настойчивым голосам. Он приготовил к печати любопытнейшую книгу.
Да, это воспоминания, это встречи, это имена, одно громче другого, но не ищите в этой книге характеристик, установленнаго образца… вы их не найдете. Это – цепь таких же блестящих, как и сам Руманов, анекдотов…
В нескольких десятках строк, в живых диалогах, встают во весь рост Куллидж и Гувер, Яков Шифф, Витте, Милюков, Гучков, Дорошевич, священник Петров, Сытин, Фофанов, Василий Немирович-Данченко, Путилов, Теффи, Куприн, Бунин, Кугель, Рерих; Репин, Блок, Мережковский, Андрей Белый, Брешковский, Морис Декобра, Бриан, Пуанкарэ, Клод Фарер… Но не довольно ли и этого перечня?… Около двухсот имен вошло в книгу Руманова…
Такой «анекдотической» хрестоматии еще не было, пожалуй, ни у кого и никогда…
Ее ждут, просят для напечатания «кусочками», в виде легкой «артиллерийской подготовки»…
Руманов сумел примирить непримиримое: по натуре своей человек в высшей степени снисходительный, даже всепрощающий, он и человеческие «анекдоты» свои облек в такую же форму. Но ни пресности, ни слащавости нет и следа. Каждая строка интересна, волнует и захватывает…