После короткого стука в кабинет вошел майор юстиции Моисеев, полный флегматичный шатен с соломенного цвета усами. Он сел за приставной стол, положил на него потертую папку с бумагами и, отвечая на вопросительный взгляд прокурора, сказал:
— Докладываю, Сан Саныч, об убийстве на Кропоткинском жилмассиве, на которое я вчера вечером выезжал, будучи дежурным следователем.
— Кто убит? — устало осведомился прокурор.
— Да так, пьянь, слесарь ЖЭУ, некто Жора Сажин. Местные жители называли его Жора Жлоб.
Кравцов нахмурился.
— Аркадий Антонович, что значит «да так себе, пьянь»? Это человек. — И попрошу больше такие оскорбительные выражения не употреблять. Тем более я тебя уже предупреждал об этом.
— Извините, Сан Саныч. Конечно, пострадавший — человек.
— Ладно. Давай ближе к делу.
Следователь кивнул и продолжил:
— Скончался этот Сажин от удара сверху в голову, в область темени. Обнаружил его житель квартиры № 65 со второго этажа Кудинов Вячеслав Семенович. Он и позвонил в полицию. Странное какое-то убийство.
— Что в нем странного?
— Судите сами: бабушек на скамейках возле подъезда было шестеро, и ни одна не видела, чтобы во время происшествия кто-то из посторонних заходил в подъезд. Напрашиваются вопросы: убийца кто-то из жильцов дома? Убийство совершено на бытовой почве? Хренотень какая-то. Кому мог помешать этот пьянчужка? В принципе, он не был скандальным человеком.
— Ты говорил, что у него была уличная кличка — Жлоб. Что это означало?
— Жадный был. И все из-за выпивки. Никому за спасибо ничего не сделает. Заплати — тогда пожалуйста.
Прокурор в задумчивости потер подбородок и высказал свое предположение:
— Аркадий Антонович, вот ты говоришь — кому нужен был этот пьянчужка. А если здесь все сложнее? Допустим, пострадавший стал свидетелем какого-нибудь серьезного преступления. И его решили ликвидировать те, кому этот свидетель был опасен. Подкараулили и…
— Но чужие люди в этот подъезд не входили, — высказал сомнение Моисеев.
— В этот. А сколько всего подъездов?
— Четыре.
— И у каждого подъезда сидели бдительные старушки?
— Вообще-то нет, — поднял густые брови следователь. — В основном они собираются возле этого, четвертого, где и произошло убийство. Тут скамейки более удобные и не очень разбитые. Значит…
— Не исключено, что преступник вошел в другой подъезд и через него же и вышел.
— Как это?
— Очень просто — через чердак. Если, конечно, чердаки в подъездах не закрыты. Ты проверял?
— Проверял, — вздохнул Моисеев. — Чердачные крышки не закрыты. На некоторых даже петель для замка нет. Я напишу частное представление в ЖЭУ. Пора с них спросить по всей строгости.