Вульф кивнул и возобновил разговор с Кремером:
– То, что мальчика и Мэтью Берча сбила одна и та же машина, конечно, может показаться осложнением, но на самом деле это упрощает вашу задачу. Даже если номерной знак ничего на даст, вы, бесспорно, сумеете выяснить происхождение машины.
– Я никогда не думал, что вы наглый лжец, – холодно заявил Кремер, вставая. – Прежде я не замечал этого за вами. Нет, – повторил он, – никогда не замечал.
С этими словами он повернулся и вышел.
Я направился за ним в прихожую, чтобы запереть дверь, потом вернулся к своему столу.
– Письмо мистеру Джордану, – распорядился Вульф.
– Слушаюсь. – Я взял блокнот. – Но сперва напомню: говорил я вам про один шанс из миллиона на то, что кто-нибудь откликнется на наше объявление? Так вот, это случилось. Какая-то женщина звонила по поводу объявления. Она не назвалась, и я не хотел настаивать в присутствии нашего гостя. Она придет в полдень.
– К кому?
– К вам.
Он сжал губы:
– Арчи, это невыносимо!
– Чертовски хорошо вас понимаю. Но, учитывая, что Кремер вел себя корректно, может быть, имеет смысл поболтать с ней немного перед тем, как позвонить Кремеру, чтобы он приехал и забрал ее? – Я взглянул на старинные часы. – Она явится через двадцать минут. Если вообще явится.
Вульф что-то пробурчал себе под нос.
– «Уважаемый мистер Джордан»… – принялся он за диктовку.
Она явилась и украсила красное кожаное кресло несравненно больше, чем Кремер и сотни прочих, которым доводилось сидеть в нем прежде. Портило ее только то, что она была слишком возбуждена. Когда я распахнул перед ней дверь и пригласил войти, мне показалось, что она вот-вот повернется и удерет: у нее явно было такое желание, но женщина заставила себя перешагнуть через порог и позволила мне проводить ее в кабинет.
Царапина на левой щеке была едва различима под косметикой, и вовсе не удивительно, что Пит, глядя на нее в упор, обратил больше внимания на серьги в виде пауков. Посетительница была приблизительно моих лет, что, конечно, не идеал, но я ничего не имею против женщин и зрелого возраста.
Вульф не слишком сварливо спросил ее, чем он может быть полезен. Она открыла сумочку и вынула два листка бумаги. Сумочка была из мягкой зеленой замши, так же как и жакет поверх темно-зеленого шерстяного платья, зеленым был и маленький берет, кокетливо сдвинутый набекрень. Это называется ансамблем, если я не ошибаюсь по неопытности.
– Вот вырезка из газеты с вашим объявлением, – сказала она и положила листок обратно в сумочку. – А вот чек на пятьсот долларов.