Она попыталась высвободить руку, убедилась, что у нее ничего не получится, и уставилась на сына гневным взглядом, но и это не помогло. Его глаза смотрели на нее яростно и требовательно. И она смирилась. Ее порыва хватило на четыре секунды. Когда он развернул ее спиной к выходу, она, не сопротивляясь, молча, направилась к лестнице и стала подниматься по ступенькам.
Дик подошел ко мне и зло произнес:
– Что вы там мололи о визитке Обри?
– Он оставил свою визитную карточку на столе Биба, – спокойно пояснил я.
– Кто вам это сказал?
– Обри.
– Да? Этот убийца? Назовите кого-нибудь понадежнее.
– Охотно. Биб это подтверждает.
Дик фыркнул:
– Эта мерзкая гнида? Эта гадина?
Он поднял руку, намереваясь ткнуть меня пальцем в грудь, но я быстро отступил назад.
– Послушайте, вы, если ваш босс воображает, что сумеет нашарить лазейку для Обри, я не стану вам мешать – при одном условии. Вы откажетесь от всяких попыток втянуть в свою игру мою матушку или меня самого. Ясно?
– Я просто хочу знать…
– Выход здесь! – рявкнул он, подойдя к двери и распахнув ее.
Поскольку я задерживаюсь только там и тогда, где и когда имеется шанс что-то узнать, то воспользовался его любезным указанием и вышел на улицу.
Я почти перестал рассчитывать на успех. Вернувшись снова на Парк-авеню, где к этому времени у меня установились чуть ли не приятельские отношения с лифтером, я услышал от него, что миссис Хорн вернулась домой. Он сообщил ей, что мистер Гудвин заходил несколько раз и снова вернется, и она распорядилась сразу же пропустить меня наверх.
В апартаментах под литерой «D» на двенадцатом этаже я был встречен горничной в форменном платье, фартучке и наколке. Она провела меня в гостиную, при меблировке которой еще одна солидная порция денег Сидни Карноу была израсходована без особого вкуса, но с очевидным стремлением к комфорту.
Я уселся, но почти сразу же встал, потому что появилась Энн Хорн, которая позволила мне пожать ей руку.
– Нам нужно спешить, – объявила она. – С минуты на минуту может возвратиться мой муж. С чего вы начнете? С резинового шланга?
На ней было премиленькое, хоть и незатейливое синее платьице, не то шелковое, не то прикидывающееся таковым. Она успела поработать над собой перед зеркалом после возвращения с улицы и выглядела сногсшибательно.
– Не здесь, – ответил я. – Крепитесь! Я отвезу вас в подземную тюрьму.
Она опустилась на кушетку.
– Садитесь и опишите мне все подробно. Крысы, я полагаю?
– Нет, нам не удалось удержать крыс в темнице. Скверный воздух.
Я сел.
– По правде говоря, я пришел к убеждению, что физические меры воздействия для вас не годятся. Более целесообразен психологический прессинг. А это сфера деятельности мистера Вульфа. Но он никогда не покидает пределов своего дома. Вот я и пришел, чтоб отвезти вас туда. Можете написать мужу записку, чтобы и он присоединился к нам.