В лицо хлестнуло холодным порывом, Зубейда вдруг поняла, что ей сказал евнух:
– Какая ночевка?! – вскрикнула она, свешиваясь из носилок. – Якзан приказал идти, не останавливаясь!
Словно отвечая, верблюд ревнул и провалился в очередную предательскую яму. Мансур затоптался рядом, хлюпая сапогами, – человека предательское месиво держало, а нагруженная скотина вязла, как в болоте…
Носилки мотало, Зубейда вцепилась в плетеный бортик так, что побелели костяшки пальцев. Перстни она давно поснимала – хоть это радовало, сейчас бы пальцы кровили из-под колец.
Наконец животное удалось поднять на ноги. Подковылявший поближе Кафур поднял залитое потом лицо:
– Холодает, госпожа. Да и дождь собирается…
С правой горной стены в долину полого струился туман. Нет, не туман. Туча, темнеющая на глазах туча…
Зябко запахнувшись в старое одеяло, Ситт-Зубейда стиснула зубы: Старая Хулванская дорога. Будь она проклята, эта Старая Хулванская дорога. И будь проклят Якзан, упрямый желтоглазый сумеречник, потребовавший идти по Старой Хулванской дороге. Мол, по ней никто не ходит и меньше риска навести погоню. Да не будет тебе милости от Всевышнего, о Якзан! По этой дороге никто не ходит, ибо она давно перестала быть дорогой! Не нужны нам карван-сараи, но дорога! Выбитая дорога! Она тоже отсутствует, да покарает тебя Всевышний, о враг веры!
Носилки в очередной раз мотнуло, поясницу неудачно повело и тряхнуло, Зубейда задохнулась от боли между плечами – да помилует меня Всевышний, как скверно, только этой хвори мне не хватало…
Истошный крик позади каравана враз заставил ее забыть о больном позвоночнике.
– Пого-ооо-ня! Погоня! Спасайтесь, о женщины! Спасайтесь, за нами гонятся!
Кряхтя, Зубейда повернулась и, раздернув тяжелые от влаги занавески, всмотрелась в пасмурный мокрый пейзаж, тянувшийся у них за спиной.
По подсохшим полосам земли гнали всадники. Быстро гнали. Легкие лошади споро несли их к цели и не проваливались. Они ведь не тащили груза вьюков. Ашшаритская лошадь славится своим малым весом и умением находить дорогу среди песков, камней и грязи. Даже на скаку. На полном скаку.
Всадники быстро приближались. Зубейда видела их знамя – пурпурное. Пурпурное знамя подлого предателя Ибрахима ибн аль-Махди. Враги.
Разбрызгивая из-под копыт грязь, подскакал только что проклятый ею Якзан:
– Спешивайтесь, – спокойно приказал сумеречник. – Спешивайтесь, берите детей и бегите к роще. Мы их задержим…
Зубейда заглянула в желтые совиные глаза. В них не было страха.
– …сколько сможем, – так же спокойно договорил Якзан. – Спешивайтесь, моя госпожа. И постарайтесь успокоить… остальных.