Но ведь меня могут увидеть посторонние, — тонким голосом возопила Картошина, чуствуя, что главные неприятности впереди.
Только не надо щекотать меня под ребрами, — визжала она, пока Нож извлекал из ее белого тела глазки.
Но скоро, всем снова довольная, Картошина радостно булькала под крышкой в приятном обществе Лука и Моркови.
Есть вещи, которые можно увидеть, только заранее про них зная — таковы, например, Гордость, Великолепие и Авторитет. А если не знать, то они вполне могут показаться Чванством, Напыщенностью и Спесью.
Двуспальная Тахта прочно стоит на своих коротеньких ножках, и у нее широкий взгляд на мир, так как она вмещает в себя Мужское и Женское начала одновременно. Однако всему есть предел, и Детского начала Тахта не признает, безжалостно изгоняя его с блестящего атласного покрывала.
— Что нужно человеку? В первую очередь — сияние, во вторую — блеск, — громогласно провозглашает Лысина, распростираясь на Голове, — а этот, с позволения сказать, волосяной покров — не более, чем атавизм.
И, побежденные неопровержимой логикой, Волосы никнут и бегут врассыпную кто куда.
Натирая Паркет мастикой, Щетка нисколько его не жалеет:
— Тебе же на пользу пойдет, — уверяет она, — будешь сверкать, как солнце, и отражать мир, как зеркало.
А Паркет, уныло поскрипывая, думает про себя:
— Но тогда почему меня так нещадно топчут ногами?
Я прожил уже полжизни, сварил Похлебку Судьбы до полуготовности, наполовину состарился, в половине желаний разочаровался. Но ясно вижу, что однорогий черт лучше однокрылого ангела!
Умеренный во всем человек не полетит на самолете, но и не пойдет пешком, звезды с неба не схватит, однако на земле своего не упустит.
И после смерти черти из него приготовят не кровавый бифштекс, а диетическую паровую котлету.
Бог создал людей и Книгу Жизни, куда каждый человек должен вписать свою главу. А перекрестные ссылки проставит лукавый.
Всевышний создал мир просто так, а человека — чтобы было кому оценить Его труды.
Говорят, плохо, когда низшие цели заслоняют высшие. Возможно, и так; но гораздо чаще низшие цели заслоняют полное отсутствие высших.
Творя мир, Всевышний руководствовался иными принципами, нежели человек, его постигающий; это становится особенно ясным при вскрытии шоколадного яйца.
Мысль Творца — всегда событие для мира, и этим Он отличается от человека, чьи мысли — события только для подчиненных.