Она прижалась к нему, тонкие пальцы скользили по его плечам, погружались в его волосы, ласкали затылок. Ее хриплые стоны и несвязный шепот возбуждали его еще больше.
– Боже, Джорджи, ты такая красивая, – сказал он, развязывая тонкую розовую ленту в воротнике ночной рубашки. – Как никто другой на свете.
Она глубоко вздохнула, когда лента распустилась и он сдернул с ее плеч ночную сорочку, обнажив грудь Джорджианы.
Граф потерял голову, ибо был лишь мужчиной, а ее грудь была воплощением мужской мечты. Он отправился своими губами в полное открытий путешествие по ее телу, нежно касаясь кончиками пальцев прелестных розовых сосков.
Ее глаза были закрыты, губы сами собой приоткрылись.
Тело девушки обрело чрезвычайную чувствительность, Бэкенхем ощутил, как она беспомощно затрепетала, когда он прикусил ее сосок. Он повторил это еще несколько раз, заставляя ее бедра начать движение навстречу ему.
Боже, медленнее…
Подарив ее груди последний горячий поцелуй, он спустился ниже по ее телу, поцеловал округлость живота, исследовал каждый дюйм потрясающих бедер.
Он скользил губами по ее телу, упиваясь мягкой, гладкой кожей. Кончики его пальцев гладили ее длинные стройные ноги, восхитительные колени, внутреннюю сторону бедер. Мягкий призывный стон подсказал ему, что она готова и к продолжению.
Он провел рукой вверх по ее бедру, к влажным складкам средоточия ее чувственности.
Она была такой горячей там, он скользнул наверх, чтобы поцеловать ее в губы, продолжая движение пальцев меж ее ног. Он хотел быть рядом с ней, достаточно близко, чтобы насладиться ее ответной реакцией, чтобы заглянуть в эти прекрасные лазурные глаза.
Сначала он касался ее легко, почти неосязаемо, затем начал ласкать круговыми движениями, приближаясь к чувствительному бугорку между складок, пока она не зашлась в крике, извиваясь под ним в экстазе. Ее рука сжала его запястье словно тиски, глаза распахнулись, тело били конвульсии наслаждения.
Не дав ей отдохнуть или прийти в себя, Бэкенхем развел ее бедра и направил свой внушительных размеров член в ее влажное, зовущее тепло.
Она смотрела на него молча, в глазах читалась трогательная беспомощность и девственный трепет, что совершенно не сочеталось с вызывающе чувственным телом и не слишком скромными речами.
Ему пришлось приложить усилие, чтобы преодолеть последнюю преграду. Теперь он со смешанным чувством бесконечной нежности и восторга был уверен, что стал ее первым любовником.
Маркус нежно коснулся ее щеки, ощущая в себе бушующее желание владеть ею. Сладострастная жажда стучала в его висках, пульсировала в каждой вене. Он медленно подался вперед и услышал мягкий стон боли.