Сторож брату своему (Медведевич) - страница 336

– А как тебе удалось? Как ты кобылу угнал?

– Сумеречник помог, – перекатываясь на спину, зевая и неудержимо проваливаясь в дремоту, пробормотал Антара.

– А где он? – не унималась Абла. – Что, прямо настоящий сумеречник?

– Ага, – сонно проговорил юноша. – Где он? Да в Мариб небось уже скачет… Всех раскидал и сбежал из становища… Там и встретимся, точно говорю… в Марибе… отпразднуем…

– Ну, раз сбежал, хорошо… – донесся до него нежный голос возлюбленной.

И Антара погрузился в блаженный, истомный, самый счастливый в своей жизни сон.

Восточный Неджд, владения племени мутайр

Солнце мучительно медленно переваливало через зенит. Удушливый ветер из пустыни полоскал занавесы шатров, просеивал сквозь щели и складки мелкую песчаную взвесь. Огненный шарик в небесах заплывал желтым туманом – Руб-эль-Хали дышала во всю мощь своих раскаленных легких.

Незаметный, как смерть на морозе, песок набивался в ноздри, в волосы, оседал на ресницах – тогда приходилось глупо моргать, чихать и сплевывать.

Сплевывать получалось натекающей кровью – слюны к утру второго дня не осталось. Второй день переваливал за середину – это судя по солнцу. Жарило, душило, слепило опухшие от ссадин глаза.

Бедуины высовывались, лениво выбредали из шатров, потягивались после дневного сна. Женщина, паруся черными полами, побрела к колодцу. Пустой мех безвольно волокся, высокая фигура таяла в песчаном мареве.

К Тарегу не подходили. Не оглядывались. Не показывали пальцами. Не обращали внимания – никакого. Словно его здесь и не было. Впрочем, мутайр уже сказали ему все, что хотели, вчерашним утром. Ну и ночью, по дороге в кочевье.

Ночью ему объяснили многое, сломав два ребра и рассадив скулу – это палкой наотмашь по тому, что бедуинам виделось как орущее содержимое вьюка. Прибыв в становище и вытряхнув содержимое, мутайр собрались, похоже, всем племенем. Били долго – и злобно, вымещая бессильную ярость. Впрочем, к счастью, бедуины не носили сапог с металлическими набойками – босой пяткой и подошвой сандалии можно дать под дых, но нельзя раздробить суставы. Поскольку били толпой, и немалой, и наваливались неумело, в ход не пошли палки – не размахнешься. Знали бы, как бить, переломали не только ребра. Повезло и в том, что Тарег быстро потерял сознание, а отливать его водой мутайр не стали – вот еще, на что воду тратить.

Вот в Этэхи Рат, кстати, в первый день воды не жалели. И еще там у всех были добротные солдатские сапоги. И всем хотелось наподдать – а гарнизон в Этэхи Рат был большой, серьезный такой был гарнизон. И каждый в нем знал Тарега Полдореа лично – ну или хотел познакомиться. Когда начальство велело наконец «прекратить бесчинства», отволочь пленного в подвал и приступить к допросам – с пристрастием, конечно, чего там было разговоры разговаривать, и он их, и они его знали как облупленного – Тарег даже обрадовался.