египтян. Таких же молодых, как тот, который во времена вашего детства был так неосторожен, что попался в ваши очаровательные ручки, а потом — в ваши не менее очаровательные зубки. Вы сможете пить столько, сколько хотите. Вам даже не придется тратить свои силы для того, чтобы их зачаровывать — смысл их жизни заключается в том, чтобы склонить голову перед такой женщиной, как вы.
— Самых настоящих египтян? — спросила Дана с легким подозрением в голосе.
— Так и есть, о прекраснейшая из бессмертных. Потомки благородного рода, кто-то даже говорит, что в их жилах течет кровь одного из великих фараонов…
Не дождавшись ответа, госпожа Эвелина переключилась на меня.
— Выбрать что-то особенное для смертных крайне сложно, — улыбнулась она. — И особенно для смертных, которые знают толк в любви. Кровь вас не интересует, но вы — художник, знаете толк в красоте. Посмотрите: это настоящее сокровище.
Я повернулся в том направлении, которое мне указала госпожа Эвелина. Сидевшая за барной стойкой женщина в коротком алом платье больше всего была похожа на итальянку: смуглая кожа, копна кудрявых черных волос и большие светло-карие — чайные, как их иногда называют — глаза. Красива, но на первый взгляд ровным счетом ничего примечательного. Я уже хотел сделать дежурный комплимент «товару», открыл рот и набрал в легкие воздуха, но тут женщина посмотрела на меня и улыбнулась — и слова застряли где-то внутри, так и не найдя путь наружу. Она будто сняла маску — ее лицо преобразилось, глаза вспыхнули, на щеках появился нежный персиковый румянец. Она что-то сказала мне, но слов я не расслышал.
— Этой вакханке скоро исполнится триста лет, мой друг, — сказала мне госпожа Эвелина, взяв под локоть. — И да не обманет вас ее ангельская внешность — она не только красива, но и очень умна, в интеллектуальной беседе даст фору любому мужчине. Ею многие интересуются, но она мало кого выбирает. А счастливчику она просто улыбается — так, как улыбнулась сейчас вам. — Госпожа Эвелина наклонилась к моему уху. — Если вы до сих пор предпочитаете смертных женщин, это может означать только одно: вы до сих пор не знакомы с этой красавицей.
Затянувшееся молчание нарушил Винсент.
— Вы очень добры к нам, госпожа Эвелина, но, полагаю, нам не следует злоупотреблять вашим гостеприимством. Давайте поговорим о делах, а потом, так уж и быть, подумаем и примем решение: оставаться у вас сегодня или же заглянуть к вам в другой раз.
— Но Винсент… — начала Дана обиженно.
— Винсент! — повторила госпожа Эвелина торжественно. — Как же мне нравится ваше имя.