— Нет.
— И Ксения Кирилловна?
— Тоже. Но она трансформируется. Ей пора возвращаться.
— Навсегда?
— Скорее всего. Мы долго не могли ее разыскать после всех бурных событий в вашей стране. Боялись не успеть к сроку окончания жизни Ксении Кирилловны. Жизни в белковой форме, разумеется. Поэтому пришлось пренебречь некоторыми правилами безопасности. Так мы оказались на вашем пути.
— Вот оно что.
— С вами толком не простились. Пожалуйста, не обижайтесь. Нам казалось, так лучше. Долгие проводы — лишние слезы, как у вас говорят. Но только вот…
— Что?
— Наташа очень расстроилась.
— Почему?
— Понравились вы ей.
— Я? В каком качестве?
— Как — в каком качестве? — удивилась Марина. — В качестве мужчины, я полагаю. Не только же в качестве извозчика. Хотя, надо признать, в этом качестве вы точно не плохи.
— Ох, — сказал Андрей. — И это — все?
— Что — все?
— Мы больше не увидимся?
— Ну вот! То подойти боится, то расставаться не желает.
— Мы больше не увидимся?
Марина не ответила. Андрей вскипел:
— Не смейте молчать! Раз уж втравили меня в эту историю. И отдайте зажигалку, в конце концов!
Марина вздохнула. Андрей вдруг понял, что ей тоже не так уж весело.
— Поверьте, я сама не знаю. Если бы Наташа не ошиблась как раз над зенитной батареей, мы вообще не должны были встретиться. Живот болит?
— Немного. А что?
— Нет, ничего. Скоро пройдет.
— Замечательно. И чем займемся?
— Пришла пора выполнять обещания. Займемся вашим автомобилем. Раз уж втравили вас в эту историю.
Марина подошла к крыльцу и сбросила мешковину с того, что Андрей накануне принял за бочки. В действительности же грубая ткань скрывала две прозрачные полусферы с желтыми металлическими ободьями. «Бронза, разумеется», — с раздражением подумал Андрей.
Марина попыталась забраться в одну из этих штук, но узкие джинсы с бравым ковбоем не позволяли ей поднять ногу достаточно высоко.
— И что стоим, кабальеро? — сердито спросила она.
Легко перемещая отчужденное тело, Андрей приблизился, подал руку, помог.
— Вторая — для меня? — спросил он.
— Не боитесь? Нет таких ощущений?
— Вообще нет ощущений. Полная пустота в голове.
— Понятно, гуманоид. Сильные были впечатления?
Озорной тон и оттенок снисходительности, прозвучавший в слове ГУМАНОИД, заставили его встрепенуться. Он вспыхнул, собрался ответить насмешливо — знай, мол, землян, — да не успел. Чаша под ним качнулась. Беззвучно, безо всяких предварительных знамений, она принялась набирать высоту.
Снялись со своих мест острые верхушки ельника, в плавном развороте ушли вниз избушка с невинным дымком над трубой, сарай с открытой дверью, очерченный жердями двор. Серьезно захотелось перекреститься, но Андрей побоялся свалиться в то самое болото, мимо которого они совсем недавно пробирались втроем.