Капкан постепенно как бы размягчался, и его детали, горбатясь, начали сминаться. Как будто размятый, раздавленный кусок глины пытался вернуть себе свою изначальную форму. И в результате он-таки добился своего. Он превратился в шар. Пока капкан торопливо лепил из себя шар, он непрерывно менял цвета, а завершив наконец свою работу, стал черным как смоль.
С минуту он полежал перед дверью, а потом медленно, словно бы нехотя, покатился.
И покатился он прямо на меня!
Я попытался убраться с его пути, но он быстро увеличил скорость, и на какое-то мгновение мне показалось, что он неизбежно вмажет в меня. Размером он был примерно с кегельный шар или, может, чуть побольше, а вес его, естественно, оставался для меня загадкой.
Но он не ударил меня. Лишь слегка задел.
Я повернулся, чтобы посмотреть, как он спускается по лестнице, и моим глазам представилось странное зрелище. Он прыгал со ступеньки на ступеньку, но не так, как прыгает обычный шар. Его прыжки не были высокими и затяжными, а быстрыми и короткими — словно существовал некий закон, по которому он обязан был удариться о каждую ступеньку и проделать это как можно быстрее. Не пропустив ни одной ступеньки, он допрыгал до площадки и там молниеносно свернул за угол, что только что дым не пошел.
Я с трудом поднялся на ноги и, добравшись до перил, свесился с них, чтобы взглянуть на следующий лестничный марш. Но шара не было и в помине. Он как в воду канул.
Я вернулся в коридор, и там, на полу под лампочкой, лежала связка ключей, а в ковре зияла полукруглая дыра диаметром в три фута.
Опустившись на колени, я поднял ключи, нашел, наконец, то, что искал, поднялся и шагнул к своей двери. Отпер ее, вошел в квартиру и, даже не включив свет, первым делом запер ее за собой, крепко-накрепко.
Только после этого я включил, наконец, свет и прошел на кухню. Присев к столу, я вспомнил, что в холодильнике еще оставалось с полкувшина томатного сока, а мне неплохо было бы влить в себя хоть пару глотков. Но это было выше моих сил. При одной мысли о соке к горлу подступила тошнота. Если уж на то пошло, так мне позарез необходим был добрый глоток спиртного, но я и без того уже сегодня накачался сверх меры.
Я сидел, размышляя о капкане, и пытался уразуметь, почему кому-то вдруг вздумалось поставить его на меня. Самый что ни на есть идиотский поступок из всех, о которых я когда-либо слышал. Если б я не видел капкан своими собственными глазами, никогда в жизни я в это не поверил бы.
Конечно, то был не капкан — вернее, был какой-то особенный капкан. Потому что обыкновенные капканы, упустив добычу, не сминаются, не сворачиваются в шар и не катятся прочь.