— Неужели вы меня не понимаете, Вебстер? — произнес он шепотом. — Хоть сколько-нибудь?..
У Вебстера дрожали руки, он опустил их на колени и сжал в кулаки до боли в суставах.
— Понимаю, — прошептал он в ответ, — кажется, понимаю.
Он в самом деле понял.
Понял больше того, что ему сказали слова. Он физически ощутил кроющиеся за словами тревогу, мольбу, горькое разочарование. Ощутил так, будто сам на минуту стал Фаулером и говорил за него.
— Что с вами, Вебстер? — испуганно воскликнул Фаулер. — Что случилось?
Вебстер пытался заговорить, но слова не давались ему. Горло словно закупорило пробкой боли.
Он сделал новое усилие и с натугой, тихо заговорил:
— Скажите, Фаулер… Вы там приобрели много новых качеств. Много такого, чего человек совсем не знает или представляет себе очень смутно. Вроде мощной телепатии… или, скажем…
— Да, — подтвердил Фаулер, — я многое там приобрел. Но ничего не сохранил. Как только снова стал человеком, так и вся натура стала прежней, человеческой. Ничего не прибавилось. Остались только смутные воспоминания и… ну, и тоска, что ли.
— Значит, вы не сохранили ничего из качеств, которыми обладали, когда были скакунцом?
— Ничего.
— А не осталось у вас способности внушить мне какую-нибудь важную для вас мысль? Сделать так, чтобы я воспринял что-то так же, как вы воспринимаете?
— Увы.
Вебстер вытянул руку, подтолкнул пальцем калейдоскоп. Он откатился и снова замер.
— Почему вы сейчас вернулись? — спросил Вебстер.
— Чтобы найти общий язык с вами. Сказать, что я совсем не обижаюсь. И попытаться объяснить вам свою позицию. Просто мы по-разному глядим на вещи, только и всего. Стоит ли из-за этого ссориться…
— Понятно. И вы по-прежнему твердо намерены обратиться к народу?
Фаулер кивнул:
— Я обязан это сделать. Уверен, вы меня понимаете, Вебстер. Это для меня… это… ну, в общем, что-то вроде религии. Я в это верю и обязан рассказать другим, что существует лучший мир и лучшая жизнь. Должен указать им дорогу.
— Мессия, — произнес Вебстер.
Фаулер выпрямился.
— Ну вот, так я и знал. Насмешка не…
— Я вовсе не насмехаюсь, — мягко объяснил Вебстер.
Он поставил калейдоскоп торчком и принялся его поглаживать, размышляя: Не готов… Еще не готов… я должен в себе разобраться. Хочу ли я, чтобы он понимал меня так же хорошо, как я его понимаю?
— Послушайте, Фаулер, — сказал он, — подождите день-два. Потерпите немного. Два дня, не больше. А потом побеседуем с вами еще раз.
— Я прождал достаточно долго.
— Но мне нужно, чтобы вы поразмыслили вот о чем… Человек появился миллион лет назад, он был тогда просто животным. Потом он шаг за шагом взбирался вверх по лестнице. Шаг за шагом одолевал трудности и созидал свой образ жизни, созидал свою философию, вырабатывал свой подход к решению практических проблем. Можно даже говорить о геометрической прогрессии. Сегодняшние возможности человека намного выше вчерашних. Завтра они будут больше сегодняшних. Впервые за всю историю своего племени человек, что называется, начинает осваивать технику игры. Можно сказать, он только-только пересек стартовую черту. Дальше он в более короткий срок пройдет куда больше, чем прошел до сих пор.