— Генерал, вы действительно считаете, что есть возможность нашего поражения?
— Да, Мириол. Норен — этот меч — всегда был на стороне победителей.
Я мысленно улыбнулся. Что ж, ничего нового мы не узнали, но, по крайней мере, увидели, с кем будем иметь дело.
День близился к закату, хоть самих светил и не было видно. Пасмурная погода только усиливала ощущение быстрого завершения дня и скорейшего воцарения опускавшейся на Марит ночи. Всё это время люди занимались повседневными вещами, к которым прибавилась подготовка к предстоящей битве. Уже все знали, что она обязательно состоится. Люди, конечно, улыбались и старались не придаваться унынию, но за всем этим чувствовалось напряжение, витавшее в воздухе.
Талгас перестал появляться. Даже не потрудился дать о себе знать хоть каким-либо способом. Словно решил исчезнуть навсегда. Но в глубине души я знал, что это всё тренировка. Мне придётся пройти через горнило сражений, чтобы стать достойным лидером. И даркан всячески способствовал этому, в ответственные моменты исчезая, и предоставляя меня самому себе. Чтобы я не привык к ощущению безопасности от того, что меня постоянно оберегают. Теперь я лучше понимал, почему жалость приводит к слабости. Помог кому-то из жалости — и всё; этот человек привыкает к тому, что его жалеют и делают всё за него или для него — и день ото дня слабеет волей. Что же касается того, кто эту жалость проявил, то он тоже слабеет, так как, пожалев другого, начинает жалеть себя. И это гораздо опаснее, чем проявленная жалость к тебе со стороны. Ибо тот, кто жалеет себя, начинает искать виноватых в собственных бедах. Что-то такое Талгас говорил и про это. Да. Если не ищешь виноватых, то тебе некого упрекнуть в том, что ты натворил сам. А значит, ты не будешь тратить время на бессмысленные и пустые сожаления о неисправимом прошлом, не будешь лить слёзы из-за того, что жизнь к тебе не справедлива. Ей то всё равно, что ты о ней думаешь. Ты получаешь то, что создаёшь вне зависимости от того, нравится тебе это или нет.
В воздухе веяло сыростью, предвещающей дождь, поэтому остаток дня мы с Зи решили провести в таверне, прежде чем пойти спать. Заснёшь тут с почти трёхтысячной армией под боком, но отдохнуть нужно обязательно. Кто его знает, когда появится возможность поспать, если они уже завтра или, ещё хуже, этой ночью решат атаковать. Принцесса прекрасно слышала все мои мысли и потому решила добавить: — Скорее всего, этой ночью и атакуют.
— С чего ты взяла?
— Может и не решат, но если ночь разразится дождём, да и ещё с грозой, то вероятность атаки будет очень высока, — Зирани замолчала, потом, уловив в моих мыслях сомнение, объяснила: — Дождь, раскаты грома, молнии — всё это скрадывает шум. Скорее всего, они не станут атаковать в лоб, а постараются незаметно проникнуть в Марит, бесшумно вырезать часовых и открыть ворота. Потом тут начнётся настоящая бойня. Ондо, скорее всего, так и поступит. Он ценит своих солдат, поэтому решит свести потери к минимуму. А это легче всего сделать, если атаковать безмятежно спящего врага. Но, — принцесса хитро оскалилась, — капитан Нохир уже предупреждён. Так что дозорные будут очень бдительны. Да и мы тоже хороши.