Маккалеб сориентировался и подошел к нужному стулу. Осторожно, чтобы не коснуться спинки, поддел его рукой под сиденье и отнес к шкафчику. Поставил посередине и залез на сиденье. Поднял руки, словно ставя что-то наверх. Стул зашатался на неровных ножках, и Маккалеб инстинктивно протянул руку к верхнему краю шкафчика, чтобы удержаться. И тут его осенило. Не успев ухватиться за шкаф, он просунул руку сквозь раму одной из стеклянных дверок шкафа.
– Осторожно, Терри.
Он посмотрел вниз. Рядом стояла Уинстон. В руке телефон.
– Конечно. Так птица у нее?
– Нет, она даже не знает, о чем я толкую.
Маккалеб приподнялся на носки и осмотрел верх шкафа.
– Она сказала тебе, что забрала?
– Только кое-какую одежду и старые детские фотографии. Больше ей ничего не нужно.
Маккалеб кивнул, по-прежнему разглядывая верх шкафа, покрытый толстым слоем пыли.
– Ты сказала, что я подъеду поговорить с ней?
– Забыла. Я могу перезвонить.
– Джей, у тебя есть фонарик?
Она порылась в сумочке и подала ему маленький фонарик-карандаш. Маккалеб включил его и поднес к верху шкафа под пологим углом. На свету пыль на поверхности стала видна отчетливее, и теперь он увидел восьмиугольный отпечаток, оставленный чем-то поставленным на шкаф поверх пыли. Подставкой совы.
Он посветил еще, потом выключил фонарик и слез со стула. Вернул фонарик Джей.
– Спасибо. Возможно, тебе стоит подумать о том, чтобы снова вызвать сюда спецов по следам.
– Зачем? Ведь совы там нет?
Маккалеб бросил взгляд на Роршака.
– Угу, нет. Но тот, кто поставил ее туда, воспользовался этим стулом. Когда стул зашатался, ему пришлось за что-то ухватиться.
Он вытащил из кармана ручку, потянулся вверх и постучал по стенке шкафа рядом с местом, где в пыли увидел отпечатки.
– Здесь довольно пыльно, но отпечатки могут быть.
– А что, если этот кто-то забирал сову?
Отвечая, Маккалеб многозначительно посмотрел на Роршака.
– То же самое. Могут быть отпечатки.
Роршак отвел глаза.
– Можно еще раз воспользоваться телефоном?
– Давай.
Пока Уинстон вызывала специалистов, Маккалеб вытащил стул в центр гостиной и поставил в нескольких футах от пятна крови. Потом сел и оглядел комнату. При такой конфигурации сова смотрела бы не только на жертву, но и на убийцу. Какой-то инстинкт говорил Маккалебу, что этого и хотел убийца. Он посмотрел на пятно крови и вообразил, что смотрит на Эдварда Ганна, борющегося за жизнь и медленно проигрывающего битву. Ведро, подумал он. Соответствует все, кроме ведра. Убийца подготовил сцену, однако спектакль смотреть не смог. Ему понадобилось ведро, чтобы не видеть лица жертвы. Это беспокоило Маккалеба, потому что не соответствовало общей картине.