– А что, если он сам настоял на этом? Знаешь, как иногда сценаристы просят убрать свою фамилию из титров, если фильм им не нравится.
– Не думаю, что он мог о чем-то просить. По-моему, он и сам остался лежать среди тех маковых полей.
– Он погиб, но слово его живет. Ах, вот о чем я все время забываю спросить тебя! О том, что ты сказал несколько дней назад про Лайзу Хольцман.
– А что я про нее сказал?
– Что-то про нежный цветок на родине, я точно не помню.
– «Цветок чистейшей нежности на родине ждет меня».
– Вот оно! И я от этого просто с ума сходила. Мне знакома эта строчка, но не пойму, откуда знаю ее.
– Это же Киплинг, – сказал я. – Стихотворение «Дорога на Мандалай».
– Ну, конечно! И поэтому я знаю эти стихи. Ты поешь их как песню под душем.
– Только никому не рассказывай.
– Но я понятия не имела, кто написал их. Думала, это начало куплета из фильма с Бобом Хоупом и Бингом Кросби. Ведь был такой фильм, или я с ума сошла?
– А быть может, правильный ответ – «Д» – и справедливы оба этих утверждения?
– Брось свои издевательские шутки. Значит, Киплинг? Отлично. По литературе – пять. А сдашь ли ты зачет по физкультуре?
– Сдам, если ты будешь принимать его в постели, – охотно отозвался я.
Когда все закончилось, она признала:
– Ничего себе! А мы с тобой все еще в отличной форме и чувствуем друг друга. Ты знаешь, мой милый старый медведь, а ведь я люблю тебя все сильнее.
– И я люблю тебя.
– Ты не успел поговорить с Ти-Джеем? Надеюсь, Джулия не учит его краситься ради смеха, чтобы добиться в жизни успеха?
– Ничего, он с ней справится.
– Как ты понял, что надпись искажена?
– Просто я запомнил, что в оригинале были другие слова.
– Вот это память!
– Хотелось бы верить в это. Но все проще. Я уже читал надпись пару дней назад. Будь у меня феноменальная память, я бы сразу заметил ошибку. Ведь я знаю эти стихи еще со средней школы.
Следующим днем была пятница, и я провел ее в центре города в новой попытке откопать что-то в официальных документах, пока все учреждения не закрылись на выходные. Но ничего особенно ценного не нашел.
Мне удалось закончить как раз вовремя, чтобы не угодить в час пик, и я вернулся домой подземкой. Меня ожидало сообщение от Элеоноры Йонт. Уже было пять часов, но я застал ее на рабочем месте.
Она с заметным удовлетворением информировала меня, что никаких мошеннических операций у себя ей обнаружить не удалось.
– Мой главный бухгалтер чрезвычайно удивился, когда я высказала предположение, что такое могло иметь место, – сообщила она. – И конечно, испытал огромное облегчение, установив ложность подозрений. Честно говоря, мне и самой ненавистна мысль о том, что Глен мог оказаться вором. Но то, что он ничего не украл у меня самой, не разрешает проблемы до конца, верно?