Арлинг больше не думал и с собой не разговаривал. Подтянув Хамну наверх, он дал ей возможность уцепиться за край обрыва и бросился к причалам, решив, что если наемница сорвется вниз, это будет подарком судьбы. Однако женщина не упала и, выбравшись на помост, растянулась на деревянных досках. Арлинг различал свое дыхание, размеренный стук сердца, скрип кораблей, лодок, шхун и рыбачьих баркасов, качающихся у причальной стенки, ленивую возню просыпающихся докеров и портовых рабочих, но он не слышал, чтобы Хамна поднялась и побежала за ним.
В стылом после ночи воздухе чувствовались ленивые и неспешные ароматы пробуждающегося утра. Доски причалов еще хранили в себе ночную прохладу, но ветер стихал, и день обещал быть жарким.
На миг ему захотелось остановиться и проверить, действительно ли етобар осталась на краю канала, но он не стал этого делать. Пусть Хамна поверит в его трусость, потому что правда ей бы не понравилась. Она не нравилась и ему самому.
Иман как-то сказал: «Армия одного человека подобна волку и тигру, дождю и ветру, грому и молнии. Потрясающая и таинственная, она внушает страх всему миру. Но стоит всегда помнить о том, что одинокое дерево ветер валит куда легче, чем то, которое опирается о плечо друга. Цени друзей, Арлинг. Даже если они не знают о том, что они твои друзья».
Магда стояла на палубе гигантского фрегата с раздутыми парусами и смотрела вдаль. Брызги волн оставляли на ее коже крошечные капли воды, но она не замечала их, позволяя им скатываться по лбу и щекам на строгое платье из синего шелка. Тонкий пояс из серебряных полос, переплетающихся, словно змеиные тела, обхватывал ее талию. Арлинг нахмурился. Магда не носила такой одежды. Она любила пестрые юбки и мохнатые платки, которые часто делали ее похожей на птицу.
Регарди заглянул ей в лицо. Это, несомненно, была она – его Фадуна, только Фадуна постаревшая, как если бы она прожила все эти годы вместе с ним, отсчитывая лета морщинками у глаз. Арлинг посмотрел внимательнее и покачал головой. Нет, Магда не постарела, а лишь повзрослела, превратившись из девушки, которую он когда-то знал, в женщину, которую он никогда не узнает. Теперь он понял, что ее волосы казались серебристыми не из-за брызг волн. То были седые нити лет, хоть и редкие, но уже заметные, чтобы разбавить черный цвет волос деревенской красавицы.
– В твоих волосах звезды, Магда, – с улыбкой прошептал Арлинг и протянул руку, чтобы коснуться ее головы. Раньше Фадуна всегда появлялась перед ним такой, какой он запомнил девушку в последний год ее жизни, и сейчас Регарди гадал, зачем ей понадобилось меняться. Однако все перемены в ней были ему по душе. Арлинг любил ее безоговорочно и абсолютно, не позволяя ни одному врагу, будь то старость или смерть, встать между ними.