– У меня нет того, чего ты ищешь.
– Я думаю иначе.
– Как можно отдать то, во что ты не веришь? – спросил Арлинг, понимая, что этот разговор с Нехебкаем станет последним.
– Не унижай себя ложью. Разве ты еще не понял? Время – великолепный учитель.
– Но оно убивает своих учеников, – парировал Регарди. – Ты пришел слишком поздно. То, что было у живого, нет у мертвого.
– Здесь пока нет мертвых, – прошелестел Нехебкай устами септоров у него на груди. – Но я уже чувствую запах Смерти. У меня есть то, что ты давно просишь, но никак не получишь.
– Ты прав, змей. Я не получил ничего.
– Гордость мешает тебе, человек.
– Гордость мешает нам унижаться.
– А надменность заставляет унижать других, – перебил его Нехебкай. – Ты уже начал умирать, а умирающий не имеет права вырывать деревья, пустившие корни.
Неожиданно Арлинга охватил гнев. Злость взбурлила в нем, словно вода в кипящем котле. Она выплеснулась наружу, затопив костер страха, готовый разгореться под ураганным дыханием бога.
– Я никогда не отдам тебе солукрай. Ты говорил, что он не подвластен мне, но я не стремлюсь к власти над ним. Он есть у каждого, но не принадлежит никому. Это тот путь, который видит слепой. И я пройду его столько раз, сколько потребуется.
Однако бог не обиделся и мягко прошелестел:
– Хочешь правду? Ты никогда не станешь моим слугой, потому что пятая луна давно прошла. Последнее Испытание Смертью закончилось неудачно не только для тебя. Серкеты скоро станут историей. Они мне больше не нужны.
– Бог, отвергающий свою паству, звучит нелепо, – усмехнулся Арлинг. – Похоже, на самоубийство. Кем бы ты стал, Нехебкай, если бы не они? Надеешься, что Подобный завершит Второй Исход и наделит тебя силой, которой у тебя никогда не было? Прости, Индиговый, но ты плохо знаешь людей. Они сражаются не за богов, а за себя. Выбрав Подобного, ты станешь куклой в храме, наряженной в цветные бусы. Каждое утро он будет поливать твою голову кровью, но лишь потому, что ему нравится ее запах. У богов все просто, у людей нет.
– Ни в первой, ни во второй септории нет смысла, и никогда не было! – неожиданно громко прошипел Нехебкай, брызнув в лицо Арлинга ядовитой слюной. Ничего не почувствовав, Регарди решил, что Изгнанный, по крайней мере, был прав в одном. Он уже умирал, а мертвые не чувствуют боли.
– Подобный или Скользящие – никто из них не имеет значения. Разве скала ощущает пыль, которую несет ветер? Я живу везде и нигде. Легенда об Изгнанном придумана серкетами, чтобы спрятать мою тайну от себе подобных. Мне все равно, что говорят и делают люди. Они – пыль во времени. Но эта пыль сумела спрятать внутри себя то, что не должно принадлежать человеку. Тебе лучше не знать, что такое гнев бога.