- Вы... наружники?
Как трудно назвать человека этим словом! Стыдно произносить вслух "наружник"!
Но мужчина не возмутился. Наоборот, улыбнулся и сказал:
- Да. Слушай, Тири, мне кажется, что ты нас почти не боишься. Это так?
- Я не знаю... Вы так похожи на людей...
- Мы и есть люди.
- То есть... Я хотел сказать "на Равных", на тех, кто внутри... Тири смешался и в полной растерянности промямлил: - И еще - у вас взгляд, как у Гэла...
- Что, что? - В глазах у Форка появилось отчаянное любопытство. Он улыбнулся и потрепал Тири по щеке. Сказал: - Какой еще Гэл? Какой еще взгляд? Не припомню случая, чтобы Равный в разговоре выделял кого-либо!
Тири потрогал себя за щеку и тихо спросил:
- Что вы сейчас сделали?
Ребята заулыбались. Высокий худощавый парень, которого звали Гарт, насмешливо сказал:
- Он тебя погладил, дурачок. Тебе что, не понравилось?
- Понравилось. Просто мы с Гэлом тоже так делали. Я не думал, что другие тоже...
Форк присвистнул:
- Конец света, и только... Ладно, сейчас не время об этом. Пора уходить. Ты когда-нибудь видел мир снаружи Города? Не на экране, а по-настоящему?
- Да, видел.
- А небо?
- Тоже видел. Понимаете, мы с Гэлом были однажды на Галерее...
- Опять Гэл! Что ж, пошли, увидишь все это наяву.
Сердце у Тири отчаянно застучало. Он тихо спросил:
- Так мы снаружи?
- Да. Неужели ты еще не понял?
Тири шагнул вперед, споткнулся. Круглолицый, широкоплечий Арчи поддержал его, сказал:
- Повыше поднимай ноги, Тири. Это тебе не пол в Городе.
Они пошли к выходу из пещеры. "Сон. Меня похитили наружники, но не убили, а улыбаются мне и ведут куда-то! Я вышел из Города! Сон. Это сон". Но Тири уже понимал, что удивительный поворот в его жизни произошел наяву.
- Прикрой глаза, - сказал Форк.
Тири послушно зажмурился, но все равно, свет теперь проникал и сквозь веки, он лился на все тело теплым, ласковым потоком, и это не было неприятным, наоборот...
- Смотри!
Тири раскрыл глаза. Пошатнулся, его поддержали.
Беспредельность. Два бескрайних полотнища: желтое, песчаное внизу, голубое, воздушное наверху. Пустыня не была мертвой, - нет. В неподвижном золотистом песке дрожали тонкие зеленые травинки, обыкновенные серые скалы отливали тысячами оттенков, лазоревое небо ласково касалось их порывами ветра. Ветер был руками неба и солнца. Тири даже потянулся вверх за его ласковыми касаниями... Кружилась голова, болели глаза, но он все стоял и смотрел.
- Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, дружок. Сам через это прошел, - Форк говорил ласково, с затаенной печалью. - Ты здорово держишься, нам с тобой повезло.