Вновь вернулся к перекрестку трех дверей и выбрал ту, что не излучала вони. Настолько большая комната открылась мне, что свет не доставал до дальней стены, оставляя ее во власти тени. Посередине комнаты на полу вычерчена мелом огромная пентаграмма. Кругом много всяких предметов, предназначенных, по всей видимости, для пыток и истязаний. Возле пентаграммы, напротив двери стоит кафедра с истлевшей книгой. Рядом с кафедрой установлен алтарь. У дальней стены высятся три полки, заваленные книгами. Часть из которых превращена временем в прах, но некоторые при соблюдении определенной осторожности можно еще прочесть. Если, конечно, возникнет желание листать книги с названиями типа «Предсказание Смерти и Пути Ее скорого обретения» или «Моления на изгнание небесных созданий во тьму». Я бы почитал, но не сегодня…
У одной стены обнаружил замаскированную дверь. Она не заперта. За ней, как мне показалось, расположилась кладовая комната, доверху забитая мусором. Высятся полки. Разбросаны всюду банки с мутным содержимым.
Вновь вернулся к перекрестку, и вновь не рискнул отпереть дверь с наклеенной бумагой. Отправился в другую сторону коридора и набрел на еще один перекресток, на котором появился выбор: вернуться назад, или повернуть направо или налево. Теперь выбрал дорогу налево.
Первую дверь легко, как и предыдущие, срезал, и вошел в тесную комнату. Стоит стол, стул, на стене висят ключи. Все просто. Из комнаты дальше ведет еще одна дверь, но она столь громада, что я не процарапал бы ее и за всю жизнь. Даже не стал пробовать прорваться силой. Зато воспользовался ключами, но ни один к замку не подошел.
Вернулся к прошлому перекрестку и пошел в единственном оставшемся направлении. Справа и слева показались красивые деревянные двери с табличками на них, но я не остановился. Вновь ступени, ведущие вниз, и я оказываюсь у еще одной крепкой на вид двери.
— Это начинает надоедать, — проворчал я, раздосадованный всеми препятствиями, встреченными на пути. — Больше не отступлю!
И не отступил. Даже когда прошел час и мои пальцы заныли от боли, прося пощады. Даже когда по рукам потекла кровь, я все продолжал и продолжал царапать прочный металл и продвигаться вперед. На секунду показалось, что на руках мелькнуло оранжевое пламя, но убедиться в этом не смог, потому как в тот же момент препятствие исчезло. Толстенная дверь потерпела поражение и я, уставший, но довольный собственной решимостью (или это упрямство?) переступил порог. Осторожно, стараясь не зацепить острые грани развороченного металла, перенесся в новую комнату, заранее приготовившись к бою. Когда пробивал препятствие, то и не думал, что за этой дверью могут находиться враги. Думал лишь про уничтожение самого препятствия. И только перешагнув порог, заволновался. Но напрасно…