– Да, – Алексей встряхнулся и обратился к гостям: – Прошу всех – внимание. Наина Львовна, будьте любезны, дайте мне вашу сумочку.
– Сумочку? – Нечаева вздрогнула. – Господи, зачем?
– Будьте любезны.
– Я не… Я отказываюсь, – решительно заявила Нечаева. И прижала сумочку к груди, чтобы показать: ни за что не расстанусь.
– Ну что нам, силу применить? – спросил следователь. И посмотрел на стоящих в дверях сотрудников милиции.
– Ная, в чем дело? – спросил Сажин. – Почему ты не хочешь отдать им сумочку? Не бойся, они тебе ничего не сделают.
– Наина Львовна? – Алексей строго посмотрел на Нечаеву, и та сдалась.
– Пожалуйста.
Леонидов взял сумочку, которую протянула ему Наина Львовна. Элегантную сумочку из натуральной кожи, цвета «пьяная вишня».
– Понятые, прошу смотреть внимательно, – Алексей щелкнул замочком. Мужчина в белом халате и женщина средних лет подались вперед.
– Копаться в чужих вещах неприлично, – сквозь зубы сказала Нечаева. – Но я вижу, что вам не привыкать.
– А я и не собираюсь копать глубоко. То, что я ищу, лежит на поверхности.
Алексей аккуратно, двумя пальчиками вынул из сумочки белоснежный носовой платок с меткой «Н. Н.». Понятые вытянули шеи. Ася перестала плакать и вцепилась в мать. Ада Станиславовна и ее тетка взялись за руки, словно ища друг у друга поддержки. Сажин оторопел, а Петр Николаевич Рябов невольно вздрогнул. Следователь тоже уставился на платок и присвистнул. На белой ткани виднелись бурые пятна.
– Наина Львовна, это ваш платок? – спросил Алексей. Та замялась. Потом посмотрела на метку и кивнула:
– Да. Мой.
– Судя по всему, кровь, – сказал Алексей, имея в виду бурые пятна. И Нечаевой: – Откуда?
– Я поранила палец.
– Наина Львовна, вы же понимаете, что узнать, кому принадлежит кровь на платке – это только вопрос времени, – мягко сказал Алексей. – Мы же не дети. А кровь на платке, я в этом уверен, принадлежит потерпевшему. Факт изъятия платка из сумочки госпожи Нечаевой будет зафиксирован в протоколе. Так, Александр Юрьевич?
– Именно, – кивнул следователь.
Дмитрий Сергеевич Сажин явно боролся с собой. Его охватывали противоречивые чувства. Наконец, он сказал:
– Ная, неужели ты…
– Я его не убивала, – торопливо сказала Нечаева.
– Откуда на платке кровь Лопухина? – спросил Алексей. – Вы протерли им орудие убийства, так? Наина Львовна, охранник видел, как вы шли к туалетам. Какой смысл скрывать?
– Но я его не убивала! – повторила Нечаева.
– То есть, когда вы увидели Лопухина, он был уже мертв?
– Да.
– Тогда почему вы это сделали? Почему вы покрываете убийцу? Ведь вы знаете, кто убийца?