Постепенно, война забылась, хотя последовавшие события были очень болезненными. Но он гордился своим Президентом. Тем, кто вытащил страну из пропасти 90–ых, и смог управлять страной в эпоху перемен. Опять же, Степан был далёк от идеализации и поклонения — взять хотя бы криминогенную ситуацию, коррупцию, уровень зарплат в регионах, проблемы со здравоохранением, пенсионерами, и… И запредельной поляризацией общества — "ватники" и "либерасты", "пятая колонна" и "путинойды". Консенсус так и не был достигнут. Болезненный процесс.
Но это всё Степан оставил историкам, сосредоточившись на том, чтобы самому служить примером порядочного человека. Да тоже не всё получалось… Э — эх, жизнь моя жестянка, подумал Степан, как всё сложно: После службы в армии, он закончил институт МВД, и пошёл патрулировать улицы. Жена вскоре ушла от него — постоянные сверх — урочные, людей не хватало, отсутствие отца у детей — разрушило их семью. Позже, получив повышение и вложив свои накопления, на себя он тратил мало, он подарил детям — сыну и дочке, квартиры. Они оценили это и… И его слёзы тоже, несмотря на желание служить дальше. Отношения постепенно нормализовались, даже с бывшей женой иногда созванивались по её инициативе. Говорили о детях и работе, он ей так и не простил ухода к другому. Мать. Нет, МАТЬ должна была тянуть на себе семью. Время вот такое, поганое, было.
— Добрый, зайдите, — хлёсткий голос Ксении Никитиной вырвал его из воспоминаний. Старая карга, как он называл её, хотя ей было лишь сорок лет, ненавидела его. А дело было в том, что он отказал ей как женщине, отвергнув её чувства. Но та отказалась понять.
В кабинете, к его удивлению, сидел и генерал Громов, большая шишка. Сердце ухнуло куда‑то вниз, поплохело.
— Капитан Добрый, садитесь, только без чинов, — сказал полковник. На деревянных ногах, Степан опустился на стул.
— Ну что же капитан, одна новость… — тут его начальник сделал паузу. — ТЫ УВОЛЕН!
Тут оба, и полковник, и генерал, заржали. Эта реакция окончательно сбила его с толку. Сердце бешено билось от сказанных слов, никак не желая успокаиваться.
— Не боись, капитан, есть дело, — сказал генерал. — Только очень сложное, справишься?
— Берусь, — ответил он. Ещё послужим Родине, любым способом.
— Берётся он, — ворчливо сказал Синицин. — Не зная броду, лезет в воду.
— Плавать умею, — вставил тот в ответ.
— Злюка как и есть злюка, дерзит, — сразу пожаловался тот генералу. — Как такого в штате держать?
— Теперь к сути, — серьёзно сказал Громов. Завладев их вниманием, он продолжил: